А что Юрий? Позвони ему.– Дело как раз в нем. Пожалуйста, это очень важно, ты даже не представляешь, насколько важно.– Хорошо, Коля. Сейчас выезжаю, жди.От одной мысли, что сейчас я увижу Веру, в животе у меня сладко заныло. Я устроился на скамейке и начал засекать время. Прошло четверть часа, полчаса. Я курил сигарету за сигаретой, теряя всякую надежду, как вдруг заметил ее изящную фигурку, лавирующую среди толпы.Оказывается, ее задержали пробки на дороге из-за первомайской демонстрации. Вера внимательно слушала мои приключения и злоключения. Я спросил ее, что мне делать дальше.– Не могу тебе этого сказать. Даже не представляю, Коля, как к этому подступиться. Кстати, раньше ты меня вообще не слушал. Что же изменилось?– Положение у меня просто безвыходное, – ответил я, улыбнувшись. – Любой, кто столкнулся бы с теми документами, которые ты мне передала, пожалуй, сразу бы и не разобрался в них. Кстати, забыл поблагодарить тебя за них. Если бы не они, то ничего бы не было.– Сама удивляюсь, как умудрилась достать их.– И все-таки как же?– У меня подруга работает в общем отделе, где регистрируют входящие и исходящие документы. Она передо мной в неоплатном долгу. Ей удалось перехватить конверт с документами, когда его принесли на отправку. – Вера махнула рукой. – Ты все еще хочешь, чтобы я дала тебе совет?– А ты можешь?– Могу.– Ну и что же посоветуешь? Идти мне в монахи или как?Она фыркнула и отбросила на плечи длинные волосы.– Будь тем, кто ты есть. Это тебе в самый раз подходит.– А кто же я теперь есть?– Да вроде ты ничуть не изменился.– Зато кругом все как-то изменилось. Раньше что я знал? Долдоны в Кремле – это плохие ребята, а мы – хорошие. А теперь все смешалось.– Положись на свои чувства, на интуицию, верь им, и все будет в порядке, Николай. Лучшего совета я не знаю. – Она смущенно улыбнулась и бросила взгляд на часы. – Мне нужно бежать. – Она повернулась, чтобы уходить, но помедлила и бросилась мне в объятия. Глаза ее так и сияли. – Господи, как я по тебе соскучилась. Ты позвонишь?– Если ты этого хочешь.– Ой, как хочу, Коленька. – И она чмокнула меня в щеку.Я смотрел ей вслед, пока она не исчезла в толпе, затем потопал вдоль набережной, глубоко задумавшись. Только через полчаса вернулся к «жигуленку» и не успел открыть дверь, как услышал чьи-то шаги. Обернувшись, увидел, что ко мне спешат сразу четверо, размахивая на ходу пистолетами.– Милиция! – выкрикнул один. – Повернуться кругом и положить руки на крышу машины!– Я без оружия, – ответил я, выполняя приказ. – Пистолет лежит в бардачке.Какой-то милиционер достал его. Они обыскали меня, забрали бумажник и ключи от машины и только после этого разрешили повернуться.– Вы Николай Катков?Я устало кивнул.– Вас ждет следователь Шевченко.Вдвоем они затолкнули меня в патрульную машину, двое других сели в «жигуленок» и поехали следом. Водитель патрульной машины, избегая ехать по улицам, заполненным демонстрантами, помчался к управлению милиции в объезд. Через четверть часа мы уже шли по коридору здания на Петровке, 38.– Катков? Катков, с вами все в порядке?! – с тревогой воскликнула Скотто, когда меня ввели в кабинет Шевченко.– Да вроде все в норме.– Ну и слава Богу. Готова убить тебя, черт проклятый. Теперь-то что случилось?– Случилось? – начал я выворачиваться. – Что вы имеете в виду?– Да ладно тебе, Катков! – рявкнул Шевченко, вскакивая со стула и подходя ко мне. – Что, двенадцать часов надо было проверять свои подозрения?– Кое-кому понадобилось бы еще больше.– Нужно так понимать, что вы завершили свое расследование и нашли злополучный контейнер? – с иронией в голосе спросил он.Я молча кивнул, лихорадочно соображая, что сказать в ответ.– И где же он? – Теперь он уже рычал.Я молчал. Настала такая тишина, что стало бы слышно муху, если бы она пролетела. Я долго молчал, не зная, что ответить. Потом решился и нехотя выдавил:– Я ошибался. 45 – Вас куда-нибудь подбросить? – резко спросила Скотто, когда мы направились к стоящим во дворе «Жигулям».– Спасибо, не надо. Я только возьму свои вещи из машины и пойду ловить такси.– А может, передумаете? У меня до отлета масса времени.Судя по всему, Скотто так и кипела от негодования. Без сомнения, она предложила это от чистого сердца. Я понял, она что-то задумала и хотела переговорить наедине.– Ну ладно, – согласился я. – Мне нужно к Юрию, это недалеко.Несколько кварталов мы проехали в полном молчании. Скотто по-прежнему думала о чем-то своем. Лишь когда мы остановились перед светофором, она взглянула на меня.– Ну как, все-таки нашли его, Катков?– Вы говорите так, будто заранее знаете ответ.– Знаю. – Она резко кивнула.– В таком случае, видимо, нет необходимости отвечать.– Вы кого-то выгораживаете?– Ну, Скотто, вам ведь хорошо известно, что я на такое никогда не пойду.– Так почему же сейчас идете?– Потому что получилось все совсем не так, как я предполагал. Все… все запуталось и оказалось более сложным, нежели мне представлялось. Тут не действует обычный принцип: вот – черное, а вот – белое.– Ну, спасибо за ясность, – шутливо заметила она. – Вроде бы я не тупица, почему бы не рассказать мне подробности? Как знать, может, я и пойму, что к чему.– У меня лучшее предложение. Сверните-ка туда, за угол.Повернув на Тверскую, она остановилась у гостиницы «Москва». Там мы вышли из машины и пошли к Красной площади. Оттуда доносились какие-то выкрики, эхом отражаясь от каменных стен и башен Кремля. Это был день твердолобых коммунистов. Их набилось на площади, наверное, сотни тысяч. В центре ее стоял грузовик. В его кузове возбужденные люди через портативные мегафоны выкрикивали, как Ленин в свое время, подстрекательские призывы, накаляя страсти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129