Глаза у Мирека уже слипались. Он постарался изменить положение левой руки, которая совсем затекла, но девать её было некуда, кроме как обнять Аню. Он положил руку ей на бедро. Она даже не шелохнулась. Он чувствовал, как она все глубже погружается в сон; волосы её пахли сосной. Затем он, не отдавая себе отчёта в том, что делает, передвинул руку вверх и покрыл ладонью её левую грудь. Она вяло попыталась освободиться от его руки, но сонливость уже овладела ею. Погружаясь все глубже в сон, Мирек ощущал вздымавшуюся у него под рукой грудь Ани. Наконец он тоже заснул.
* * *
Отец Хайсл передал бинокль Беконному Священнику. Тот приложил его к глазам и настроил линзы. Было уже без четверти девять. Они сидели в машине на вершине холма в семи километрах от Гате. Перед ними был мост через пограничную реку. Через этот мост медленно, с равными интервалами шли грузовики и легковые машины. Оба священника напряжённо ждали появления зелёной «скании». По их внешнему виду нельзя было сказать, что они нервничают, но каждый из них чувствовал большое напряжение.
Наконец-то те усилия, которые они приложили, планируя и организуя эту операцию, должны были дать первые плоды. Когда зелёный грузовик австралийца переедет через мост, операция вступит в стадию реализации. До сих пор Хайсл и ван Бурх были полными хозяевами своих марионеток, но буквально вот-вот нити управления ими порвутся. Беконный Священник опустил бинокль и спросил Хайсла:
— Ты дал ему пистолет?
— Да.
Ван Бурх снова посмотрел в бинокль и задумчиво произнёс:
— Может, оно и к лучшему… Я имею в виду, хорошо, что он сам попросил об этом, что нам не пришлось впихивать ему этот пистолет насильно.
Хайсл печально заметил:
— Я тоже так думаю, Питер, но меня волнует девушка. Скибор такой решительный, такой одержимый, что не задумавшись избавится от неё, если посчитает её помехой в своей миссии. Он не станет думать дважды, прежде чем сделать это.
Ван Бурх, не отрывая взгляда от моста, мягко проговорил, как бы разговаривая сам с собой:
— Извини, но нельзя иметь все сразу. Эта его одержимость увеличивает шансы на успех. И то, что Аня едет вместе с ним, также увеличивает вероятность достижения нами конечной цели. Конечно, она подвергается немалой опасности, но наша церковь и построена на мученичестве и всегда будет им поддерживаться.
Он освободил одну руку и, указывая ею куда-то вдаль, сказал:
— В настоящий момент там наши люди подвергаются моральным и физическим пыткам. Мы должны думать о всех них. А благодаря осуществлению нашей миссии мы…
Он вдруг выпрямился и посмотрел внимательно в бинокль.
— Они! Грузовик пересекает мост!
И без бинокля Хайсл различил движущийся по мосту ярко-зелёный грузовик. Они пронаблюдали за тем, как он переехал через мост и исчез за какими-то строениями. Беконный Священник, добродушно улыбаясь, повернулся к нему:
— Все! Они пересекли границу. «Папский миссионер» в пути!
Но Хайсл не разделял радости своего патрона. У него было какое-то дурное предчувствие. Ван Бурх дружески похлопал Хайсла по плечу.
— Да ладно, чего ты волнуешься? Ты отлично их подготовил. Они не провалятся.
Отец Хайсл лишь слабо улыбнулся в ответ.
Глава 13
Аня проснулась несколько раньше Мирека. Голова у неё страшно болела. Боль растекалась от макушки к шее. Во рту ощущался привкус резины. Все конечности затекли. Рука Мирека покоилась на её левой груди. Она аккуратно сдвинула его руку на своё бедро, но рука Мирека вновь оказалась на прежнем месте. Он продолжал ритмично, глубоко дышать. Правая рука у Ани совсем затекла и потеряла чувствительность. Она попыталась напрячь все мышцы, чтобы активизировать ток крови.
Грузовик шёл на полной скорости. Аня чувствовала, как их мотало из стороны в сторону на поворотах. Она провела языком по губам и подумала: «Как долго нам ещё осталось ехать?» Она надеялась, что Мирек не проснётся до окончания их путешествия.
Но он вдруг проснулся. Сперва Аня почувствовала, как напряглось его тело, а потом расслышала тихие проклятия по поводу головной боли. Аня спросила хрипловатым голосом:
— Ты в порядке?
— Да, — пробормотал он в ответ, — но если он называет это небольшим похмельем, то мне бы не хотелось получить от него более серьёзную дозу. А ты как?
— Я тоже немного не в форме. Не знаешь, сколько сейчас времени?
Мирек поднял руку и повернул голову.
— Почти три. Австралиец оказался прав: его снадобье действует действительно около десяти часов.
Она заметила немного взволнованным голосом:
— По идее, мы скоро должны быть на месте.
Мирек резко ответил:
— Это зависит от того, сколько нам пришлось простоять на границе. Может быть, мы торчали там целую вечность. Так что вполне возможно, что в роли «сардин» нам придётся выступать ещё несколько часов. Нужно постараться выдержать это.
Она жёстко ответила:
— Я смогу продержаться столько же, сколько и ты.
* * *
Но им пришлось ждать всего полчаса. Они почувствовали, что грузовик свернул вправо. Судя по количеству ухабов, это была какая-то второстепенная дорога. Мирек, у которого в памяти хранился подробный маршрут, сказал:
— Разъезд Бловице.
Минут через пять грузовик притормозил и ещё раз свернул вправо. Эта дорога была ещё более неровной, но им не пришлось долго страдать: буквально через минуту грузовик остановился. В течение следующих десяти минут они ничего не ощущали, затем услышали слабый стук двери, который должен был означать, что водитель вылез из кабины. Ещё минуту спустя лёгкий и прохладный воздух ворвался в их темницу, и оба они вздохнули с облегчением. Мирек повернулся и посмотрел в сторону входа в тайник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115