Там вас встретит старший офицер ливийских разведывательных служб, который сопроводит вас в лагерь Ибн Авад. Никто не должен фотографировать курсантов, но разведка это делает, будьте уверены. Вы должны будете сличить фотографии с рисунками. Фотографий будет на одну больше, чем рисунков. На ней и будет наш герой… или героиня. Это может быть и мужчина, и женщина, хотя, скорее всего, это всё-таки будет мужчина, если, конечно, боевик папы не лесбиянка.
При этих словах никто не осмелился даже улыбнуться: тон Замятина не располагал к этому. Он продолжал:
— Затем вы опросите всех инструкторов и тех курсантов, которые были в лагере до двадцать второго числа прошлого месяца. Особенно тщательно опросите филиппинку и инструктора Лейлу. Все это вы должны сделать в течение двенадцати часов. Ваш отчёт понадобится мне завтра к двадцати двум ноль-ноль. Постарайтесь поспать на пути туда и обратно. И не подведите меня. А теперь идите.
Майор Гудов встал, отдал Замятину честь и направился к двери. Но тут Замятин позвал его. Он протянул ему папку:
— Это вам понадобится.
Смущённый Гудов подошёл к нему, но Замятин не был раздражён этим промахом: гениальные люди всегда витают где-то в облаках, опускаясь на землю, лишь когда их об этом попросят. Замятин даже не посмотрел на удаляющуюся фигуру Гудова, уже обращаясь к одному из оставшихся майоров:
— Товарищ Воронцов, вы подготовите транспорт для Гудова и свяжетесь с ливийской разведкой через нашего резидента в Триполи. Можете пользоваться особыми полномочиями.
— Есть, товарищ полковник, — Воронцов потянулся к одному из телефонов, стоявших у него на столе.
Замятин задумчиво посмотрел на последнего помощника, который ожидал приказаний начальника. Наконец тот сказал:
— Майор Иванов, вы закажете нам всем чай!
Иванов улыбнулся и взялся за телефон. Сделав заказ, он повесил трубку и вслух высказал свои мысли:
— Как же Беконному Священнику удалось внедрить своего человека в этот лагерь?
Замятин в ответ вздохнул.
— Мы, конечно, попытаемся это выяснить, но я боюсь, что у нас ничего не выйдет. Никто никогда не сможет до конца определить возможности этого чёртова попа.
Он громко выдохнул воздух, взял в руки свой фломастер и с некоторой гордостью произнёс:
— Но мы уже сидим у него на хвосте.
В конце своего отчёта Андропову он написал: «У нас появилась реальная возможность установить личность исполнителя покушения, а также получить описание его внешности. Я полагаю, что эти сведения поступят ко мне ещё до направления вам очередного отчёта».
* * *
Архиепископ Версано чувствовал себя не в своей тарелке. Не то чтобы кресло, в котором он сидел, было неудобным, просто он находился в неприятной ситуации.
Папа мягко повторил свой вопрос:
— Что происходит, Марио?
Архиепископ недоумевающе покачал головой:
— Я абсолютно ничего не знаю, Ваше Святейшество. Единственное, что я знаю, это то, что всё выглядит достаточно странно.
— Не просто достаточно, а очень странно, — ответил папа.
Он встал, подошёл к своему столу и взял в руки лист бумаги. Потом он сказал Версано:
— Вот сообщение от кардинала Глемпа из Варшавы. СБ переворачивает всё вверх дном, видимо, по прямому приказу из Москвы. Мы уже заявили протест, но это осталось незамеченным. Подобные же вещи творятся во всех странах соцлагеря. Их, похоже, не волнует мнение мировой общественности обо всём этом. Сотни наших людей были арестованы. Подобных случаев никогда раньше не было.
Он бросил документ и взял другой.
— Шеф нашей службы безопасности докладывает, что за последние два дня было предпринято три попытки подкупа в отношении производящих текущий ремонт в Ватикане рабочих. Им предлагали внедрить подслушивающие устройства. К счастью, эти рабочие оказались добрыми людьми и сразу же пошли к нему. Он сообщил об этом итальянской контрразведке, и те схватили итальянца с криминальным прошлым, который, как подозревают, имел связи с КГБ. Контрразведка, в свою очередь, проинформировала нас о том, что в городе резко повысилась активность КГБ. Так что Цибан очень беспокоится о нашей безопасности. А тебе кто-то угрожает, скорее всего «Красные бригады». Поэтому Цибан хочет отменить наш завтрашний визит в Милан.
— И что же, вы не поедете?
Папа бросил лист на стол, прошёл к своему креслу и тяжело опустился в него:
— Мы ничего не будем отменять. Ты думаешь, что за этим стоит Андропов? Ты думаешь, что он попытается убить нас здесь, в Италии, в Ватикане?
— Нет, Ваше Святейшество, я так не думаю.
— Что же тогда всё-таки происходит?
Версано скрестил свои длинные ноги. Его мозг лихорадочно работал. Он решал, как и о чём ему говорить. Наконец он, колеблясь, сказал:
— Ваше Святейшество, до меня доходили эти сведения. Я думаю, что тут, конечно, присутствует некоторая доля дезинформации. Я думаю, что это уловки некоторых людей.
— Объясни свою точку зрения.
Версано тряхнул головой и продолжил:
— Да, скорее всего, это именно так. Ваше Святейшество, вы знаете, что итальянские спецслужбы всегда были связаны с некоторыми людьми здесь, в Ватикане. Это стало очевидным после раскрытия ложи «П-2».
Папа вздохнул.
— Да, но мы всегда пытались ограничить подобные тенденции.
— Да, Ваше Святейшество, но всё равно, похоже, что эти люди каким-то образом перехватили нашу информацию о вновь готовящемся на вашу жизнь покушении со стороны КГБ. А у некоторых из них длинные языки. Может быть, они слишком много говорили.
Папа оставался в полном недоумении.
— И что же из этого?
Версано ухватился за свою линию и прочно держался её. Он продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115