Он хорошо знал, что был достаточно привлекателен. Вот и сейчас некоторые женщины уже бросали на него заинтересованные взгляды. Не была исключением и официантка, поставившая перед ним тарелку и бокал с пивом. Мирек уловил тонкий аромат духов, заметил нежный пушок на её руках и тонкие пальцы. Но тут все внимание Мирека переключилось на пирог, покрытый толстым слоем крема. Три часа спустя он наслаждался стейком и вином, и его мысли снова были заняты женщинами. Однако они моментально улетучились, как только ему принесли счёт. У Мирека после его оплаты осталась пара шиллингов. Он подсчитал, что истратил примерно недельный заработок. У него не осталось денег ни на дискотеку, ни на бар, где можно было бы подцепить женщину. Этой ночью в своей «камере» Мирек думал о Беконном Священнике, потом мысли снова переключились на женщин. Будь он менее дисциплинированным, он бы занялся мастурбацией, но Мирек твёрдо пообещал себе заняться любовью только с любимой женщиной.
И вот теперь он сидел рядом с самой забитой старушенцией в Вене и старался не вдыхать в себя тошнотворный запах, исходящий от этой карги. Посмотрев на часы, он отметил про себя, что до встречи осталось всего три минуты.
Скибор подумал, что связной сейчас, видимо, разглядывает его. Он почувствовал раздражение. Всё это выглядело непрофессионально. Ему не были сообщены запасные условия. Другого места и времени не будет. Идиоты! А если старая карга — шпик? Тихо проклиная Беконного Священника, он обвёл взглядом окружающих его людей, пытаясь вычислить, есть ли поблизости кто-то, хотя бы отдалённо похожий на связного. Но таковых поблизости не было. Молодая парочка, занятая только своими делами. Двое мальчишек метрах в пятидесяти, играющие с полосатым резиновым мячиком. За ними наблюдала пожилая женщина в голубом костюме, которая, как понял Мирек, была няней. Больше никого поблизости не было. Он опять выругался про себя и опять посмотрел на старуху. Та рылась в изношенной холщовой сумке. Потом он услышал крик детей и увидел мяч, катящийся прямо к нему. Он ударил по нему и с удовольствием наблюдал, как мяч полетел прямо к детям, а няня поблагодарила его. И тут сзади раздался голос:
— Извините, у вас не будет спичек?
Мирек обернулся. В руках у старушки появилась сигарета, и она изобразила что-то вроде кокетливого взгляда. Ему чуть не стало плохо. Уже в который раз выругавшись про себя, он полез в карман за новой голубой зажигалкой. Мирек решил про себя, что отдаст ей эту вещицу, лишь бы карга исчезла отсюда. Но тут профессиональный опыт взял верх, и, подчиняясь ему, он с сомнением сказал:
— Я не ношу спичек.
Старуха с досадой хмыкнула, погрозила ему пальцем и сказала:
— Вы должны были сказать: «Никогда не ношу», а не просто: «Не ношу».
Чёрт подери, вот и связной!
— Да, да… конечно, — запинаясь выговорил он. — Я никогда не ношу спичек.
Она огляделась и заговорила почти шёпотом.
— Так это вы поляк? Такой симпатичный и молодой человек.
Старуха ухмыльнулась.
Он с нетерпением перебил её:
— Да, да. Вы собираетесь устроить мне встречу с Беконным Священником?
— Нет.
— Нет?!
— Нет, Мирек Скибор, это ни к чему. Ведь вы разговариваете с ним.
Несколько секунд Скибор вникал в смысл этих слов, затем от удивления раскрыл рот:
— Вы? Беконный Священник? Питер ван Бурх? Не может быть!
Она кивнула. Мирек стал старательно изучать её лицо. Он вспомнил всё, что знал о Беконном Священнике: ему должно было быть где-то шестьдесят — шестьдесят пять лет, рост чуть меньше шести футов, довольно полный, круглолицый. Но эти приметы явно не соответствовали внешности старухи. Мирек уже было собрался выразить своё сомнение по поводу её заявления, но вспомнил известные способности ван Бурха к маскировке. Он посмотрел на старуху ещё раз, повнимательней. Рост сидящей женщины определить было трудно. Широкое платье могло скрывать под собой объёмистую талию. Лицо было полноватым, и все сплошь покрыто косметикой, со лба свешивались пучки седых волос. Все похоже на маскировку. Но манера держаться не давала основания для сомнений — так могла себя вести лишь женщина лет семидесяти. Мирек знал только один способ установить, кто же это был на самом деле. Манжеты платья скрывали кисти рук старухи. Мирек наклонился к ней и твёрдо сказал:
— Покажите мне ваши руки.
Она улыбнулась без всякого кокетства и медленно подняла руки. Манжеты сползли чуть не до локтей, обнажив чисто мужские крепкие запястья. Мирек восхищённо покачал головой:
— Вот уж никогда не догадался бы.
Беконный Священник довольно засмеялся:
— Три года назад я был на таком же расстоянии от вас, на вокзале во Вроцлаве.
— Может быть. Но вы ведь не были одеты так же, как сейчас.
— Конечно нет. На мне была форма полковника польской армии. Мы с вами ехали в Варшаву в одном поезде, только я ехал в первом классе.
И опять Мирек удивлённо покачал головой.
Тут ван Бурх понизил голос:
— Подвиньтесь ко мне поближе.
Мирек подвинулся к нему, но тут же зажал нос.
— Чёрт, ну от вас и воняет!
Священник улыбнулся.
— Мирек Скибор, вам ли не знать, что это самое главное при маскировке. Я сам потрудился над этим «ароматом». Люди обычно избегают находиться рядом с человеком, так благоухающим. Так что придётся вам немного потерпеть, пока мы будем разговаривать.
— Ничего, переживу. Я уже достаточно настрадался во время этого чёртова путешествия.
— Я знаю. Я знаю, зачем вам надо было бежать, но зачем вам нужно было обязательно увидеть меня, не имею ни малейшего понятия.
Мирек с любопытством посмотрел на ван Бурха и спросил:
— А вы не боитесь, что я сюда специально направлен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115