Гоголь очень осторожно положил головку на левую ладонь, сказав Миреку:
— Вы воспользуетесь фонендоскопом только в конце осмотра. В его головке находятся две микроскопические иглы. Вы будете прикладывать головку к разным местам у него на груди. При этом необходимо несильно нажимать на головку пальцами. Он ничего не почувствует. Поверьте мне, мы все тщательно выверили. На иголки нанесён сверхмощный редкий яд рицин. Интересно, что изобретён он был в лабораториях КГБ, а проверку проходил в болгарских спецслужбах, которые устраняли с его помощью перебежчиков в Париже и Лондоне. Они пользовались зонтиком с металлическим наконечником. Очень примитивно, но проходило. Если применить этот яд прямо против сердца, то человек, являющийся жертвой, — стопроцентный труп.
Мирек зачарованно смотрел на фонендоскоп. Наконец он спросил у Гоголя:
— Сколько времени пройдёт, прежде чем он подействует?
Гоголь аккуратно уложил фонендоскоп обратно в чемоданчик.
— Через двадцать минут ему захочется спать. Примерно через час он будет в состоянии комы, а спустя ещё час умрёт. Так что у вас предостаточно времени для того, чтобы вернуться в гостиницу, а затем исчезнуть.
Гоголь подошёл к комоду и убрал чемоданчик. Мирек спросил:
— А противоядия от рицина нет?
Седые волосы Гоголя колыхнулись, когда он отрицательно помотал головой.
* * *
Сутки пролетели в крепком сне, быстром принятии пищи и занятиях. Иногда Мирек находился в отчаянии. Он представлял тысячу вопросов, которые могут ему задать, и десять — пятнадцать ответов, которые он знал. Аня попыталась помочь ему, взяв на себя роль ментора, спрашивающего у ученика домашнее задание, но эта идея была обречена на неудачу. На первом же вопросе, на который он не смог ответить, Мирек потерял терпение. Она поняла его психологическое состояние и ушла в другую комнату, где Гоголь встретил её сочувственной улыбкой и книгой. В шесть утра девятого февраля Мирек в бешенстве швырнул медицинский справочник на пол. Он решил, что будет полагаться на хитрость и агрессивность.
В семь часов он сидел на стуле в спальне. На нём было повязано только полотенце. Аня сперва немного подстригла ему усы. Затем она подровняла его волосы и побрила затылок в соответствии с фотографией Шафера. Она подкрасила ему брови с помощью специальной косметики и положила на скулы тени. Аня делала всё это довольно долго и тщательно. Наконец она отошла на два шага назад и внимательно осмотрела Мирека, удовлетворённо кивнув головой.
— Посмотрись в зеркало.
Мирек встал, подошёл к зеркалу и стал рассматривать себя, поворачивая голову в разные стороны. Затем он внимательно вгляделся в фотографии Шафера. Также удовлетворённо кивнув, он объявил:
— Да, теперь мы с ним действительно похожи.
Одежда лежала на кровати. Все прекрасно подошло Миреку по размеру, ничего не пришлось заменять. Он сказал Ане:
— Мне надо одеваться.
Она села на стул.
— Ну и одевайся. Я тебе не помешаю.
Мирек поколебался некоторое время, затем скинул с себя полотенце. Она спокойно смотрела на него. Затем встала и поправила ему галстук.
— Ты отлично выглядишь. Как настроение?
— Я сильно волнуюсь… но в душе постепенно просыпается ненависть. Это помогает победить страх.
Она стояла совсем рядом с ним. Они посмотрели друг на друга. Аня медленно протянула руку и прижала её тыльной стороной к его щеке. Потом она подошла к маленькому окошку и посмотрела на улицу. Было серое утро. Мирек некоторое время смотрел на неё, затем взял со стола небольшое устройство, похожее на слуховой аппарат для глухих. Он вставил его в левое ухо.
Гоголь осмотрел Мирека очень внимательно в комнате, заваленной книгами. В руках он держал металлическую коробочку размером с пачку сигарет. Он дважды нажал на кнопку, встроенную в неё.
— Вы слышите?
Мирек кивнул головой.
— Очень отчётливо.
Гоголь громко выдохнул воздух и сказал:
— Нам пора идти. Попрощайтесь, а я подожду в прихожей.
Он вышел. Наступила тишина. Оба знали, что, даже если операция окончится удачно, в России они больше не увидятся. Мирека переправят на Запад по одному маршруту, а Аню по другому. Они не стали обсуждать своё будущее. Они старались о нём не думать. Они крепко обнялись, но Аня не плакала. Мирек сказал ей:
— Через несколько часов всё закончится. Я люблю тебя, Аня.
Он крепко сжал её и поцеловал в щёку, ожидая, что она скажет в ответ. Тело её было абсолютно спокойным.
— Аня, пожелай мне удачи.
Она покачала головой и сказала:
— Я люблю тебя, Мирек. Тебе пора.
Мирек внимательно посмотрел на неё, понимающе кивнул и вышел из комнаты. Она услышала, как хлопнула входная дверь, и медленно опустилась на колени. Она молилась за душу Мирека, за свою душу и душу Андропова.
Глава 27
Профессор Стефан Шафер тщательно побрился. Было десять тридцать утра. Ванная его номера была роскошной. Мрамор и зеркала. Он чувствовал себя очень важной персоной.
Стефан сполоснул лицо водой и вытерся пушистым белым полотенцем. Затем он взял в руки ножницы и аккуратно подстриг себе усы. Он внимательно посмотрел на себя в зеркало и решил, что действительно привлекателен. Сунул в рот две таблетки амплекса и прошёл в спальню. Его белая рубашка, бордовый галстук и тёмно-серый костюм лежали на огромной двуспальной кровати. Он успел только надеть брюки и заправить рубашку, когда в дверь легонько постучали. Шафер застегнул ширинку, подошёл к двери и распахнул её.
Перед ним стояла Халена с улыбкой на губах и бутылкой шампанского в руке. Её улыбка стала ещё шире, когда она увидела удивлённое выражение лица Стефана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115