Гробы погрузили в самолёт. Майор вошёл вслед за ними.
Спустя три с половиной часа гробы были разгружены на военном аэродроме под Москвой. Духовой оркестр сыграл гимн. Почётный караул взял «на караул». Генерал произнёс небольшую речь. Он сказал, что умереть в форме Советской Армии достойно героев, даже если виной смерти явился несчастный случай. Военные грузовики увезли гробы. Генерал заметил, что последние два гроба находились в отдельном грузовике. Его сопровождал лично майор.
Глава 26
Через час грузовик остановился на улице неподалёку от стадиона им. Ленина. На одной стороне улицы были старые четырёхэтажные дома. На другой стороне стоял ряд нежилых помещений и закрытых гаражей.
Майор вынул свои фальшивые усы и, чувствуя себя по-идиотски, вновь приклеил их на прежнее место. Освещение было плохим. Майор приказал шофёру подождать его с работающим мотором. Он вылез из машины и, перейдя на другую сторону улицы, отыскал коричневую дверь с цифрой восемь. Рядом с дверью был старый звонок с ручкой. Дверь была похожа на дверь гаража.
Майор дёрнул за ручку звонка и услышал за дверью шарканье. Через минуту дверь приоткрылась, на улицу просочился луч света, и чей-то голос поинтересовался, кто там. Майор ответил, что хотел бы поговорить с Борисом Гоголем.
— Вы с ним и говорите.
Майор подался вперёд и тихо сказал:
— Я возвращаю вам ваших детей.
Дверь раскрылась пошире. Стоявший за ней мужчина был ростом не выше ста шестидесяти сантиметров, но обладал примечательной внешностью. Широкое лицо, высокий лоб и седые волосы, спадающие на плечи. Запоминающиеся глаза. Ярко-голубые, они искрились так, будто наблюдали за весёлой шуткой. По ним было видно, что этот человек умён. Майор решил, что ему около пятидесяти пяти лет.
Гоголь осмотрелся и, увидев грузовик, сказал:
— Я ждал их.
Майор спросил:
— Куда их доставить?
— Прямо сюда.
Мужчина открыл вторую дверь гаража. Майор подошёл обратно к машине и приказал водителю подать её задом. К счастью, и майор и шофёр оказались физически крепкими людьми. Борис Гоголь тоже принимал посильное участие в разгрузке, но оно в основном сводилось к тому, чтобы всё время просить пыхтящих военных быть поосторожнее. Наконец гробы были уложены на маслянистый пол, майор приказал водителю отъехать в сторону и там его подождать. Они с Гоголем закрыли двери гаража. Майор сказал:
— Антидот находится в гробу у мужчины. Инструкция — там же. Вы знаете, как обращаться со шприцем?
Гоголь кивнул. Майор уже было повернулся, чтобы уходить, но тут вспомнил:
— Им ввели приличную дозу морфина около шести часов назад. Проснуться они могут навеселе, но пусть это вас не волнует.
— Я вас понял.
Майор пошёл к машине. Он думал о том, что эта операция всё же была странной. Ну да ладно! Главное, что через месяц он получит полковника.
Борису Гоголю с трудом удалось открыть первый гроб. Сержант в Варшаве затянул шурупы очень туго. В конце концов Гоголю пришлось воспользоваться молотком. Он снял крышку и увидел довольное лицо Ани. Несколько мгновений он не отрываясь смотрел на неё, затем нагнулся, взял правую руку и пощупал пульс. Слава Богу, всё в порядке. Он быстро открыл второй гроб. У Мирека было такое же выражение лица. Гоголь внимательно рассмотрел его и удовлетворённо кивнул. Плоская коробочка лежала у левого локтя Мирека. Гоголь взял её и открыл. Внутри, поверх шприца и маленького пузырька с резиновой пробкой, лежала записка. Гоголь прочёл её два раза. Он взял пузырёк и проверил метки. Затем проткнул пробку шприцем и набрал нужное количество жидкости. Сперва он ввёл лекарство Миреку, потом Ане. Он подвинул себе стул, сел и стал терпеливо ждать результатов, гадая, кто проснётся первым.
Первой проснулась Аня. Через десять минут после инъекции она заморгала и открыла глаза. Правда, взгляд был несфокусированный. Когда она смогла наконец более или менее ясно различать предметы, то прежде всего увидела лампочку, свисающую с грязного потолка. Затем появилось чьё-то лицо. Длинные седые волосы, смеющиеся глаза, улыбка на губах. Аня улыбнулась в ответ. Ей казалось, что она куда-то плывёт. Вдруг лицо заговорило.
— Не волнуйтесь. Вы в полной безопасности. Вы себя хорошо чувствуете?
Она постепенно осознала, что он говорит по-русски, и ответила на том же языке.
— Да… Что… где я?
Он улыбнулся ещё шире и ответил:
— В Москве. Правда, сейчас вы лежите в гробу, хотя так же живы, как и я.
Аня подняла голову и посмотрела вниз. Затем она огляделась по сторонам и увидела второй гроб. Постепенно она стала все понимать.
— Мирек?
Человек с седыми волосами ответил:
— С ним всё в порядке. Он спит в том гробу. Скоро он тоже проснётся.
Аня напрягла мышцы рук и ног. Человек сказал:
— Вы можете встать? Дайте-ка мне свою руку.
С его помощью она встала и нетвёрдой походкой прошла несколько шагов.
— У меня что-то с головой.
— Вам ввели дозу морфина. Это скоро пройдёт.
Они услышали стон. Мирек тёр глаза руками, Аня быстро подошла к его гробу, встала на колени у изголовья и взяла его за руку. Гоголь не знал польского, но её быстрые фразы, видимо, были объяснением чего-то важного. Он услышал, как Мирек задал несколько вопросов. На некоторые из них она ответила очень кратко, буквально одним словом, а на некоторые вообще не смогла ответить. Затем она помогла ему встать на ноги. Он встал, провёл рукой по волосам и озадаченно взглянул на маленького русского. Гоголь улыбнулся и сказал:
— Добро пожаловать в Москву, Мирек Скибор. Вы были в забытьи в течение шести с половиной часов. Меня зовут Борис Гоголь.
Мирек потряс головой, затем пошёл нетвёрдой походкой по направлению к русскому и протянул ему руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115