- Пьет хозяин шотландские виски "Блэк Лейбл" - дорогое удовольствие во Франции. А квартира безликая. Знаете, он не чувствовал себя дома - даже входную дверь открыл как-то неуверенно. Может, я и ошибаюсь...
- Он говорил, что это его квартира?
- Сказал, что отвезет меня "к себе". И дал лейкопластырь, чтобы залепить порезы. В ванной он, стало быть, ориентируется.
- Как вам показалось - квартира вообще обитаема? Живут в ней?
- Думаю, да. Или специально для меня ей придали жилой вид. На столике в прихожей были письма, а на вешалке - мужская шляпа и плащ.
- Давайте вернемся к той комнате, которую вы приняли за мой кабинет. Когда вы вылезли в окно, то обратили внимание на соседние здания?
- Помню крышу дома напротив. Но особо ничего не разглядел - там парапет высокий.
- Что-нибудь все-таки разглядели? Какие-нибудь дома? Может, что-то необычное?
- Дом напротив - кирпичный. И выше того, в котором я находился. Иначе бы я просто его не увидел - я ведь прятался за парапетом, полз, согнувшись.
- Стало быть, этажей восемь?
- Не меньше.
- А на улице Соссэ все дома на противоположной от нас стороне - из серого камня, а не кирпичные.
- Вот как!
- Излишне и говорить, что мы никогда не пользуемся услугами автошколы Марсо. Припомните ещё что-нибудь...
- Да, я же видел Эйфелеву башню! Довольно близко - может, в километре. Или ближе. Тогда я на это внимания не обратил, но теперь понимаю, что от улицы Соссэ она гораздо дальше.
- Вы её видели прямо за кирпичным зданием?
- Да. Прямо перед собой.
- Значит, улица, на которой вы были, проходит перпендикулярно прямой линии, если её начертить от Эйфелевой башни к этому дому?
- Что-то в этом роде.
- На ваше суждение, что до башни около километра, к сожалению, полагаться нельзя. Знаете, расстояние - вещь обманчивая...
- Пожалуй.
- Что ещё вспомните?
Я подумал. Ага, вот. Где-то поблизости проходит метро: пока я ждал своего спасителя в гараже, явственно чувствовал, что пол вибрирует. Я даже, от нечего делать, фиксировал в голове, насколько часто проходят поезда. Примерно каждые семьдесят секунд.
- На разных линиях метро в Париже поезда ходят с разной частотой, одобрительно сказал Баум, - Это ваше наблюдение может оказаться полезным.
- И вот ещё что. Насчет маршрута. Трудно, конечно, его определить, находясь в багажнике, однако я чувствовал, как меня прижимает к стенке на поворотах. По-моему, мы поднялись по спиральному пандусу, развернулись круто и сразу же оказались на улице с большим движением: я слышал уличный шум. Потом остановились, ткнулись во что-то, в тротуар, видимо. Повернули направо и ещё раз направо... - я прикинул в уме и спохватился: - Господи, я видно, совсем одурел в этом багажнике, мог бы и сам сообразить, что с улицы Соссэ направо не повернешь. Там же одностороннее движение.
- Во именно, - отозвался Баум, записывая что-то, - А с какой стороны было солнце, вы не заметили?
- Солнца не было - туман. Или утренняя дымка.
- Может, необычные звуки или запахи?
- Нет. Просто уличный шум.
Баум оторвался от блокнота, посмотрел на меня:
- Раннее утро - какой уж такой особый шум?
- Машин было уже много.
- Из этого следует, что вас везли по оживленной магистрали. Потому и машин много. Движение одностороннее?
- Не могу сказать.
- Жаль, это сократило бы круг поисков. Но, по крайней мере, нам известно, что здание, в котором вы побывали, находится на оживленной улице, примерно в километре от Эйфелевой башни, поблизости проходит линия метро, по которой поезда идут каждые семьдесят секунд, а напротив стоит кирпичный восьмиэтажный дом. Кроме того, в здании, которое нам предстоит отыскать, имеется подземный гараж. Можете что-нибудь добавить?
- Пожалуй нет.
- Попробуем обойтись тем, что есть, - он поднялся, - Предлагаю выпить кофе. Эстелла уже легла, но она обычно оставляет кофейник на плите, чтобы не остыл.
В кухне, за накрытым красной скатертью столом, мы не спеша выпили по чашке крепкого кофе. Я рассказал Бауму о своих отношениях с акционерным обществом "Луна", не упомянув при этом, что убил одного из их людей. О Бракони и его космическом передатчике тоже умолчал: будет ещё время для исповеди. О предстоящей встрече с коммунистом - ни слова. Однако попросил Баума узнать, если возможно, сколько некий Р. Брансон платит биржевому маклеру Жюлю Робертону, чья контора находится на Итальянском бульваре в доме N 48. Кустистые брови снова взметнулись, но их обладатель ни о чем не спросил, только записал данные в блокнот.
- Знаете, что самое странное? - сказал он, - Зачем им столько хлопот? Использовали министерскую машину - или, может, просто министерские номера. Оборудовали какое-то помещение, чтобы было похоже на нашу контору. Придумали, как организовать бегство - точно рассчитав, что такой человек, как вы, не упустит представившейся возможности. Кто-то взялся изобразить меня. Потом вся эта авантюра с неисправным наемным автомобилем - это и хлопотно, и дорого. Вас сначала запугали, потом мистифицировали и в конце концов попытались уничтожить. К чему такие сложности? Прямо-таки готический роман.
- Действительно, - согласился я, - Чего бы им меня не прикончить сразу? Я же был у них в руках.
- Похоже, будто после вашего так называемого бегства произошло что-то важное, что заставило их переменить первоначальный план. Решили: хватит его запугивать, пора убить.
- Есть у вас какие-нибудь догадки?
- Терпеть не могу догадок. Но все это не по-французски. Сложно, да и стиль не тот. Больше смахивает на советскую разведку. Эти норовят использовать побольше народу. Но у КГБ денег мало. Как и у нас, впрочем.
Он хихикнул и, снова став серьезным, постучал пальцем по блокноту:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73