— Твоя записная книжка? Я ее никогда раньше не видела…Все пропало, никто не придет, все кончено, она во власти этого садиста…И тут Савари поднялся с кресла.— Нет! — отчаянно закричала она в неподдельном ужасе. — Не бей меня!— Если и дальше собираешься морочить мне голову, я тебя так отделаю, сука, что мать родная не узнает. Я твою красоту попорчу!Бравый майор сгреб ее волосы, размахнулся и ударил по другой щеке, голова женщины только мотнулась беспомощно. Тяжелый перстень с печатью угодил по скуле, брызнула кровь, она пронзительно завизжала и тут же умолкла — огромная ладонь зажала ей рот.— Попробуй только пикнуть, глянь-ка, что тебя ждет, — он разбил стакан об угол стола и ткнул ей чуть ли не в самые глаза острые осколки. — Не жди, что на твой визг соседи сбегутся, пусть только сунется кто…Он отпустил ее, снова уселся в кресло и велел:— Говори!Холодные глаза уставились на бьющуюся в рыданиях женщину, она слова вымолвить не могла, только ловила воздух ртом и размазывала по лицу кровь.— Не так уж много времени осталось, — предупредил равнодушный голос. — Возьми себя в руки. И слушай внимательно: с этой минуты проверяю каждое сказанное тобой слово. Солжешь или будешь вилять — пеняй на себя, предупреждаю — больно будет. Так что лучше уж говори сразу правду — себя пожалей.Надежды на помощь не было. Внезапно Надя вспомнила придуманную Баумом легенду: она работает на советских, выполняет задание человека по фамилии Федоров. Только эту тварь, что сидит напротив, не проведешь. Почему она не должна выдавать Баума? Ведь он ее предал, толкнул на такой риск, из-за него весь этот ужас…— Меня заставили, — вымолвила она наконец. — У меня нет гражданства, контрразведке стало известно о моем прошлом…— От кого ты получила задание?Она еще пыталась бороться, молчала, дыша судорожно и с трудом, не решаясь назвать имя.— На кого работаешь? Отвечай, сука!Он сжал в пальцах разбитый стакан, грани остро сверкнули.— Баум. Господин Альфред Баум из ДСТ…
— Ну как дела у этой девушки? — осведомился Алламбо.— Я ей организовал самый лучший уход, какой только возможен, — со вздохом ответил Баум. — Поместил в безопасное место, в Марли. Она поправится, Бог даст.— Здорово он ее?— Да уж… Два ребра сломаны, на лице шрам останется. Мог и до смерти забить, что-то его остановило: испугался, наверно, что скандал будет, если что: убийцу-то искать начнут. И найдут.— Она рассказала ему о своем задании?— Да. Не смогла прибегнуть к легенде — испугалась очень. Савари теперь знает, что за ним слежка. Но она сказала ему, что против него ничего конкретного нет, интересуются только его контактами. И на том спасибо — бедная девочка… — Баум достал из ящика стола свои пилюли, запил их водой, печень прямо-таки бушевала. — Так я опростоволосился, просто стыд. Этого малого, что в тот вечер дежурил, уволили к черту, — забыл, дурень, про ее звонок!— Так она не призналась ему, что передала нам номера телефонов?— Нет, не призналась — во всяком случае говорит, что не призналась. Номера эти, кстати, фальшивые, вернее зашифрованные, пришлось их отправить к Дану.— Полагаю, Савари нам претензий не предъявит, — глубокомысленно заметил Алламбо.— Да какие там претензии! Он в этой истории выглядит хуже некуда. Будет молчать как миленький.К концу дня в кабинете Баума появился Дану со списками телефонов из записной книжки Савари.— Элементарно, — разъяснил он. — Самый простой способ — к последней цифре каждого номера приплюсовано число, обозначающее, как записан данный номер на данной странице. А потом весь номер пишется в обратном порядке. Если, допустим, от хочет записать 816 4542, то добавляет к последней цифре двойку — видите, этот телефон идет на страничке вторым. Добавляем двойку и в обратном порядке получаем 445 4618. Просто, да?— А ты уверен, что это именно так?— Проверили выборочно через телефонную компанию. Все сходится. Вот, смотрите, этот самый телефон и напротив инициалы — Р.А. Владелец правильного, по нашей версии, номера — некий Робер Амье — так мне ответили в бюро.— Вот спасибо, отличная работа, — похвалил Баум.— Я бы предпочел что-нибудь посложнее, — усмехнулся шифровальщик. — Чтобы можно было как следует голову поломать.По просьбе Баума Дану установил имена остальных — первым в списке оказался некий Клод Эбер.— А, малышка Франсуаза из машбюро, — обрадовался Баум, будто приятельницу встретил, — Франсуаза Эбер, живет с родителями. Отлично.Остальные имена ни о чем ему не говорили, и он отправил список в архив с просьбой подобрать досье, если найдутся. Ему принесли пять серых папок, и Баум уселся поплотнее в кресло, предвкушая любимое чтение.— Для всех я занят, — предупредил он мадемуазель Пино. — Позвоните, пожалуйста, моей жене — скажите, что задержусь. Извинитесь за меня, ладно?Как он любил эти странствия по архивным бумагам — когда ищешь сам не знаешь чего, не только в этих листках, но и в собственной душе, когда мельчайшая деталь, не бросающееся в глаза совпадение, едва заметный штрих вдруг меняют всю картину и подсказывают идею, о которой минуту назад ты и думать не думал! Тут настороже все твои чувства, интуиция, память… Отдел знал об этом пристрастии Баума, как и о том, что никому из сотрудников не удается выуживать из годами пылящихся в архиве папок столько ценнейшей и полезнейшей информации, как это умеет Старик. «Там внизу, в архиве вы можете найти все, что вам следует знать, — убеждал он новичков. — Почти все. Мы кого ловим? Того, кто угрожает безопасности страны, верно? И всегда есть шанс, что он уже попадался раньше на чем-то, что досье на него уже завели, — тогда поиски намного легче, я в этом миллион раз убеждался».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108