Поставил на стол бутылки с пивом и, достав из ящика стола открывалку, аккуратно снял крышки. Потом высыпал на лист бумаги таблетки и, выбрав четыре — те, что поменьше, — бросил по две в каждую бутылку, приладил крышки на место и чуть прижал плоскогубцами. Он успел как раз к приходу мальчишки — когда на лестнице раздались шаги, Эссат отомкнул дверь и снова уже сидел за столом.— Вот, лимонад…— Пойди-ка сюда.Парень приблизился и остался стоять, неловко держа по бутылке в каждой руке, но сесть не решаясь.— Сколько тебе лет?— Шестнадцать.— Знаешь, ты красивый малый. Небось, уже трахнул какую-нибудь девчонку?В ответ смущенный кивок и неуверенное: ну, было.— Врешь, не верю.— Правда, спросите у моего брата — он знает.— Ну и понравилось?— Конечно.— А мне кажется, тебе бы больше понравилось, если бы тебя самого кто трахнул.— Ну уж нет!— А я вот уверен — понравилось бы.— Ну, значит, так оно и есть.Парень все еще переминался с ноги на ногу, не зная, как быть с бутылками.— Давай это дело проясним, а? Что скажешь, красавчик?— И тогда меня не выгонят?— Не выгонят, если мне угодишь.Красавчик просиял — широкая улыбка означала согласие и даже некоторый призыв, но главным образом облегчение: проблема решилась, а каким образом — неважно.— В рюкзак их положить? — спросил он наконец насчет своих бутылок.— Да ладно, пусть уж пива выпьют. А то если с лимонадом явишься, они решат, что тут что-то не так.— Это точно.— Ты им все время пиво таскал — эти дурни бутылки через стену кидают, их там целая куча на улице. Думают, у меня глаз нет.— Господи!— Если хоть слово кому скажешь — профессору все станет известно, имей в виду. У него повсюду осведомители.— Клянусь, буду молчать.— Вечером в десять встретимся и разберемся, что тебе больше нравится. А пока делай свое дело.Парень сунул бутылки с пивом в рюкзак, перекинул лямку через плечо, подхватил автомат и, обернувшись в дверях, послал Эссату еще одну ослепительную улыбку, на сей раз уж точно призывную.
Вечером они встретились на узенькой улочке — Эссат подъехал на японском пикапе, кивком велел парнишке забраться в кабину. Тот послушно уселся рядом, и они долго ехали молча, оставляя позади одну за другой городские улицы. Наконец пошло загородное шоссе с ровными рядами кипарисов по обе стороны.— Ну как там, на вилле?— Нормально.— Ничего им не сказал?— Клянусь.Пикап свернул с шоссе на дорогу, петлявшую меж каштанами. Через полмили Эссат затормозил. Здесь, он знал, слева заброшенный карьер, а справа пустырь до самого горизонта — с той стороны стояло зарево городских огней.— Пошли в кузов, — сказал он. Парнишка спрыгнул на землю, оставив автомат в кабине, а Эссат нащупал пистолет в кармане куртки — уже с глушителем, и, пока обходил машину, снял предохранитель. Его всего трясло — не испытывал он ни гнева, ни злобы, и вовсе не хотелось ему убивать несчастного малого. В сотый раз он напомнил себе: или мы, или они. Чем провинились те красивые девочки из авиакомпании «Эль Аль» — за что их изрешетили пулями? И вот теперь еще этот подросток, который хотел служить своему народу, а ему предстоит умереть вот здесь, и всей-то его вины — что он единственный свидетель…Мальчишка в нерешительности стоял возле задних дверей.— Туда лезть, внутрь?Ответом стал выстрел — Эссат выстрелил почти в упор, пуля вошла между глаз. Слава Богу, темно, мальчику не суждено было увидеть свою смерть. Склонясь над беззвучно опустившимся в пыль телом, Эссат выстрелил еще раз, в голову. Потом оттащил его к краю карьера и оно сползло и покатилось вниз по каменистому склону. Эссат вернулся к пикапу, достал автомат и сбросил вслед за недавним владельцем. Потом сел за руль и направился к шоссе, ведущему в город.В назначенное время он был на Индепенденс сквер и сразу заметил Юсефа в вечерней суетливой толпе. Тот стоял возле витрины, где была выставлена таблица с сегодняшним курсом обмена денег, и без особого интереса изучал ее. Внимание Эссата привлек другой человек, который столь же равнодушно обозревал витрину соседнего магазина, и подошел он к Юсефу только после того, как незнакомец затерялся в толпе.— Иди за мной до следующего угла.Когда Юсеф свернул за угол, он предложил:— Времени у нас больше часа, но лучше давай подождем поближе к месту.Они взгромоздились вдвоем на мопед и двинулись в сторону западных окраин. Остался позади центр — огни неоновых реклам, доносящаяся из-за всех дверей музыка, теперь они ехали по обсаженным деревьями богатым и спокойным улицам и остановились, наконец, возле пустого участка, где на месте снесенного дома стояла деревянная времянка в ожидании нового строительства, — она была пуста. Эссат завел мопед на участок, поставил позади хибары, чтобы не видно было с улицы, поманил за собой Юсефа и толкнул дверь. Ржавые петли заскрипели. Он вынул из кармана фонарик и чуть посветил:— Садись вот сюда, на ящик, побудем в темноте, риску меньше. Время надо скоротать, я пока опишу тебе тот дом. С сигнализацией справлюсь сам, а ты поможешь открыть замки. Двое охранников дежурят в холле со стороны улицы — по идее снотворное уже подействовало, но кто его знает, ко всему будь готов. В случае чего пристрелим. Но вообще-то задача в том, чтобы прийти и уйти, не оставив следов. Тогда добытым сведениям цены больше.— Сейф где находится?— На втором этаже.Они посидели некоторое время в молчании, наконец, Эссат поднялся:— Пора. Пошли.Вышли в кромешную тьму — ночь была безлунная. Оставшееся до цели расстояние проехали за несколько минут. Мопед оставили на пустыре рядом с виллой. Эссат прихватил велосипедную сумку:— Не отставай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108