Надо надеяться, что он не потревожил тех, кто подслушивает. Странно, подумал Эссат, как это ухитрились поставить тут микрофон до его приезда? А он и не знал, что сюда кого-то посылали. Или ему уже настолько не доверяют, что сочли возможным прибегнуть к помощи местных коммандос?Он выполз из-под кровати, отряхнулся и несколько минут раскладывал свои небогатые пожитки в стареньком комоде. Потом вытянулся на неудобной кровати — она протестующе заскрипела, — и, закинув руки за голову, принялся обдумывать ситуацию и прикидывать, когда же могут объявиться его друзья. Примерно через час Расмия окликнула его через тонкую перегородку, разделяющую их комнаты. Эссат отозвался, встал с постели, надел туфли и, пройдя мрачным коридором, стал спускаться по лестнице. Этажом ниже он заметил открытую настежь дверь, за ней в комнате на постели лежал вполне одетый мужчина, голова его была скрыта в плотном сигаретном дыму, ноги закинуты на спинку кровати. Из невидимого радио лилась заунывная арабская мелодия. Он успел увидеть лицо лежавшего — худое, небритое, глаза без всякого выражения устремлены в коридор. На миг их взгляды встретились, и Эссату показалось, будто незнакомец ему подмигнул. Миновав открытую дверь, он спустился на первый этаж. Расмия была уже там в тесном холле и тихо разговаривала с высоким парнем в очках. Эссат подошел и поздоровался.— Ну как тебе тут, в Риме?— Неплохо.— Сколько ты уже здесь? Год, наверно, прошел, с тех пор как мы были вместе в Париже…— Да, около того.— Все еще студент? А что изучаешь — международное право? Ты этим, кажется, раньше занимался?— Было дело.— А теперь?— Не имеет значения.Как он сдержан, этот Халед. Не означает ли это, что…Обедать они пошли в тратторию в двух кварталах от гостиницы. Войдя, Халед кивнул толстому хозяину, который томился за стойкой, лениво протирая стаканы драным полотенцем, и в ответ хозяин сказал: «Чао, Ахмед». Выбрав столик в дальнем углу, они заказали еду и вино и молча сидели в ожидании, пока итальянец подаст обед и вернется, наконец, за стойку.— Ну так зачем мы приехали? — спросил Эссат.— На послезавтра намечена акция против сионистов. Боевики уже два дня как в Риме. Ваше участие — подать сигнал к действиям. А до этого — получить оружие и передать ребятам. Вы ведь сами знаете — те, кто непосредственно пускает в ход оружие, не должны знать, откуда оно.— Где оружие сейчас?Халед протянул бумажку, на которой карандашом были написаны имя и адрес. Расмия быстро выхватила записку.— Оружие прибыло несколько дней назад с ливийской дипломатической почтой. Парень, у которого оно сейчас, — шофер из их посольства, надежный. Профессор не хочет, чтобы я сам передавал оружие, он считает, что тому, кто возглавляет группу, не следует участвовать в акциях.— А оружие какое? — спросила Расмия. — Сумки с собой брать?— Пара автоматов, «Калашниковы», может быть, — и связка гранат. Все поместится в спортивной сумке — такой, для тенниса. Или для гольфа, я не знаю. Он вас сегодня ждет, пойдете прямо отсюда.— А дальше как? Ну взяли мы автоматы и гранаты…— В десять пятнадцать будьте в главном вестибюле вокзала. Стойте возле книжного киоска. Девушка в красном шарфе сама к вам подойдет — она вас узнает по сумке. Спросит, который час, вы ответите — скоро девять. И пойдете следом, но на расстоянии. Она вас подождет и возьмет сумку. Понятно?— Вполне.— Вопросы есть?— Сама акция — в чем она состоит?— Разве профессор не сказал?— На этот раз — нет почему-то. Есть особые причины?— Я объясню. Экипажи авиакомпании «Эль Аль» обычно останавливаются в отеле «Коммендаторе» на виа Национале. Экипаж самолета, который в 16:30 прилетает из Тель-Авива, добирается до гостиницы где-то между 18:30 и 19:00. Иногда, бывает, чуть раньше или чуть позже, но редко. Вы будете на Пьяцца делла Репубблика и дадите ребятам сигнал, когда микроавтобус компании «Эль Аль» покажется на виа Терме.Он достал из кармана карту и, не раскрывая ее целиком, положил на стол.— Вот здесь стойте, с северной стороны. Отсюда все движение как на ладони. Микроавтобус белый, марки «мерседес». Не перепутайте только, а то ребята времени терять не станут, ударят по той машине, которая появится вслед за вашим сигналом.— Что послужит сигналом?— Поднимете свернутую в трубку газету. На противоположной стороне площади увидят и передадут сигнал дальше. О'кей?— О'кей.— И все. Остальное предоставьте боевикам. Они свое дело знают.— А после?— Улетите вечерним рейсом в Стамбул. Билеты я передам завтра. Оставлю в отеле — встречаться больше не будем.Пока они ждали кофе, Эссат поднялся и направился в туалет.— Я тоже, — сказал Халед и пошел за ним. Эссат заперся в кабинке, оторвал кусок туалетной бумаги, достал из кармана карандаш и, ругаясь про себя, кое-как нацарапал все, что услышал, потом скатал бумагу в шарик. Когда он вышел, спустив предварительно воду, у писсуара обнаружил Халеда. Они ничего не сказали друг другу.Обед закончили в полном молчании и за дверью ресторанчика расстались, даже не обменявшись рукопожатием. Халед поспешил на автобус, а Эссат с девушкой пошли к вокзалу. Близилось время встречи.— Оружие заберу я сам, — предложил Эссат. — Не стоит лишний раз привлекать внимание, вдвоем мы заметнее.— Нет, я тоже пойду.— Да зачем?— Я так хочу.— Ну как тебе угодно.От вокзала они взяли такси, назвали водителю адрес — улицу ту, а номер дома другой. До того, который был им нужен на самом деле, пришлось дойти пешком. Поднявшись на третий этаж одного из дешевых многоквартирных домов, нашли нужную дверь и позвонили, встав на площадке так, чтобы их можно было разглядеть в глазок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108