Я с надеждой вперила взгляд в зеркало, нежно похлопывая кожу под глазами кончиками пальцев. Ощущение сухости кожи прошло, но я не могла сказать, что она посвежела и помолодела.
Меня напугал звук открывающейся входной двери. Я торопливо схватила зубную щетку с полки над раковиной и быстро почистила зубы, а потом вытерла рот все тем же жирным от крема и мокрым полотенцем. Не обнаружив на полках гребень, я восстановила некое подобие порядка прически с помощью щетки с длинной ручкой, висевшей на крючке за дверью. Спустив воду в туалете без особо веской причины, я глубоко вздохнула и вышла в коридор.
Пока я спускалась по лестнице, до меня донеслись голоса из кухни.
— Гораздо разумнее купить его до истечения срока гарантии.
— Но какой смысл в этой гарантии, если ты не пользуешься ею?
— О Господи, я не собираюсь объяснять все это снова. Кроме того, эти твои поездки к матери увеличивают количество наезженных на машине миль. Мне не удастся заключить такую выгодную сделку, если мы промешкаем до весны.
— Но, Данкен, мне нравится наша машина. Не понимаю, почему ты хочешь просадить все эти деньги на покупку «БМВ».
Я громко кашлянула, подавая знак, что собираюсь войти в кухню, но дверь открылась до того, как я к ней приблизилась, и Данкен суетливо выскочил в коридор, позвякивая ключами от машины.
— Вы не видели наверху Дженни? Она опаздывает на урок верховой езды.
Он одарил меня снисходительной улыбкой и проскользнул в гараж, не дожидаясь ответа.
Значит, Данкен действительно хочет купить «БМВ». Я вошла в кухню, где Салли составляла стаканы в посудомоечную машину.
— Позавтракаешь, Хариэт?
Мне хотелось уйти, но я согласилась выпить кофе и съесть тост. Я села за хорошо вымытый и вычищенный деревянный стол, подходивший по стилю к валлийскому кухонному шкафчику, и наблюдала, как Салли деловито снует по кухне.
Ей было лет сорок пять, но выглядела она много моложе. Сегодня утром Салли надела элегантный темно-зеленый костюм. Ее светлые волосы, доходившие до плеч, были красиво и модно причесаны. Лицо излучало свежесть и отличалось законченностью, достижимой только с помощью совершенного макияжа.
— В одиннадцать у меня встреча с клиентом, — она взглянула на ручные часики, — но я не могу уйти, пока Данкен не вернется из школы для верховой езды. Поэтому не спеши.
Салли уложила ломтики хлеба в большой хромированный тостер.
— Обычно, как тебе известно, по субботам я не работаю, но Данкен считает, что я не должна упустить этого клиента, поскольку это даст мне приработок. Он убежден, что я буду зарабатывать больше, если откажусь от практики и создам собственный консультативный кабинет. Я в этом вовсе не так уж уверена, но следует попытаться. Верно? А иначе всю жизнь будешь торчать на одном и том же месте и заниматься нудной работой.
Она внезапно замолчала, вероятно, вспомнив, что случилось с моей нудной работой. Работа Салли ни в коей мере не была нудной. Салли, дизайнер по интерьерам, творила красоту и созидала грезы. Она придумывала декорации, на фоне которых должна была протекать жизнь богатых и праздных. Она изобретала сцену, на которой они разыгрывали свои фантазии. Детскую в стиле «Тысячи и одной ночи» для избалованного ребенка местного промышленника, столовую в готическом стиле для американского банкира, вносила элементы римской архитектуры и убранства в обстановку эксклюзивного оздоровительного комплекса и клуба, придавала ему законченность с помощью мозаик и скульптур.
Кружка кофе и тарелка с горячими тостами, намазанными маслом, появились у меня под носом.
— Заправляйся, — сказала Салли, опустившись на стул напротив и изучая меня с явным любопытством. — Судя по твоему виду, это тебе не помешает.
Я хрустела тостом, чувствуя себя бесконечно несчастной. У Салли было все: красота, интересная и хорошо оплачиваемая работа, муж, дети и надежный дом. Часто я недоумевала, почему она берет на себя труд водиться и дружить со мной. Может, ей необходимо иметь перед глазами пример неудачницы? Возможно, это дает ей творческий импульс? Ну как, например, женщинам, сидящим на диете, помогает, если они приклеивают на дверцу холодильника изображение толстухи. Это нечто вроде предупреждения: один неверный шаг — и ты станешь такой же.
Мое внимание привлекло что-то блестящее возле валлийского кухонного шкафчика, и я смутно припомнила, что накануне спрятала там две бутылки вина.
— Салли? — спросила я неуверенно. — Что произошло? Ну, то есть прошлой ночью. Я скверно вела себя?
Она рассмеялась:
— Господи, нет. Я никогда не видела, чтобы ты так веселилась! Вероятно, именно это и было тебе нужно — расслабиться.
Я этого не помнила. Поэтому посмотрела на нее с удивлением:
— Что я делала?
— Ну, дай-ка вспомнить. — Салли нахмурилась. — Странность была только в одном. Ты все толковала о студенте, который, как ты предполагала, одурманил тебя каким-то наркотиком. Ты все спрашивала, не видел ли кто, как он что-то подсыпал в твой стакан с вином. — Она улыбнулась. — Потом Данкен врубил музыку и пригласил тебя танцевать. А ты, оказывается, темная лошадка, Хариэт. Я и не знала, что ты умеешь так двигаться.
Я содрогнулась. «Что мог подумать обо мне Эндрю?»
— Потом ты танцевала с Эндрю…
— Не танцевала!
— О да, танцевала! Ты протанцевала все мелодии из альбома «Дайр Стрэйтс». Я и от него этого не ожидала. Возможно, вы оба хлебнули одного и того же зелья. — Она заговорщически подалась ко мне. — Я, конечно, не рассчитываю, что ты мне расскажешь о своем сегодняшнем свидании с ним.
— Свидании?
— Да, о том, что вы собираетесь выпить вместе чаю сегодня днем или о чем-то в этом роде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113