— И к тому же элемент опасности,— чуть смущенно призналась Моргана.— Я так и не научилась хорошо лазить. Когда мне удавалось добраться до моего обычного насеста, все было уже в порядке, но путешествие на дерево часто кончалось порванной одеждой, и бедной тете Этель приходилось ее штопать. Это было очень невнимательно с моей стороны.— Я когда-нибудь покажу вам дерево, с которого частенько падал.Моргана с некоторым изумлением услышала его смеющийся голос. Трудно было представить себе маркиза де Альвиро Риальта маленьким мальчиком, который карабкался на деревья — и падал с них. Это приблизило его к ней, что казалось еще более странным.— Я отвезу вас на виллу «Франческа»,— сказал Фелипе через минуту.— К сожалению, я не смогу задержаться, иначе опоздаю на встречу, но Хулио может вернуться со мной в «Паласио», и там я позабочусь о возвращении вашей машины.— Сожалею, что доставила столько хлопот. Моргана услышала, что голос ее звучит смущенно. Сейчас ей уже было стыдно за свое неповиновение. Возможно, в том, что он сказал, что-то есть. Оставаясь на Хуамасе, следует стараться соблюдать местные обычаи, чтобы не создать о себе неверного впечатления, пусть даже ее независимый дух и восстает против необходимости сдаться.— Никаких хлопот, сеньорита.Его голос был вежливо-сдержанным, и она бросила на него быстрый взгляд. Но лицо маркиза оставалось непроницаемым, и почему-то в ней снова поднялась волна неприязни, и к тому моменту, как они подъехали к вилле «Франческа», прежнее более мягкое расположение — почти симпатия — отошло в прошлое.Хулио с гордым и одновременно взволнованным видом увез Фелипе в черной машине со знакомым гербом. То, что старик так гордился честью везти сеньора, еще усилило ее неприязнь. В конце концов, Фелипе всего-навсего человек, сердито думала она, пусть даже ему принадлежат поместья в Португалии и почти вся Хуамаса.— Как вам понравился город? — осведомилась Неста, когда Филипе уехал.Моргана радостно улыбнулась, разом забыв о вновь поднявшемся раздражении.— Чудо.— Она показала ожерелье, украшавшее ее кремовую шею. — Я даже поддалась соблазну купить что-то интересное.Неста поманила ее поближе. Моргана сняла ожерелье и дала его своей нанимательнице.— Вам повезло,— сказала она несколько секунд спустя.— По-моему, оно изготовлено на Востоке и довольно старинное. Наверное, его привезли сюда на корабле много лет тому назад.— Она подняла глаза с чуть вызывающей, озорной улыбкой,— Если надпись на нем — арабская, вы должны попросить Фелипе, чтобы он вам ее перевел.У Морганы был удивленный вид.— Он знает арабский?— Насколько я знаю, он ведет какие-то дела с Ливией.Конечно, этого следовало ожидать, недовольно подумала Моргана. Похоже, у него дела со всем миром, и при этом он знает язык каждой страны, с которой они ведутся. Это так на него похоже — с его невыносимой самоуверенностью!— Как получилось, что вы встретились в Лорензито?— спросила Неста, возвращая ожерелье.— Он появился как раз тогда, когда я безуспешно пыталась купить ожерелье, мгновенно справился с моими затруднениями, потом отмерил мне порцию свойственных ему сардонических насмешек.— Она преувеличенно вздрогнула.— Тут он понял, что я без сопровождающих, и даже сама вела машину в город, после чего дал мне почувствовать свое недовольство. Опять-таки в свойственной ему вежливо-ледяной манере.Неста рассмеялась, глядя на выражение лица подруги:— Вы его и правда невзлюбили!— Я ничего не могу поделать.— Моргана знала, что голос ее звучит возмущенно, но и с этим она тоже ничего не могла поделать.— Он хладнокровно-вежливо сообщает вам, что вы должны сделать, и обычно все кончается тем, что добивается своего. Он самонадеян, заносчив и деспотичен.— Нет, в этом вы ошибаетесь.— Неста задумалась, потом покачала головой.— Это не заносчивость. Его гордая манера совершенно бессознательна. Вы не должны забывать, что его семья правит островом уже много поколений. А что до деспотичности…— Она замолчала и рассмеялась.— По-моему, дело в вашем отчаянно независимом характере.Моргана пожала плечами.— Ах, какое это имеет значение, если он мне не нравится,— проговорила она с напускной небрежностью,— Ему до этого не может быть дела.— В чем бы вы его ни обвиняли, Фелипе ничуть не самонадеян.— Неста снова покачала головой, и Моргана с удивлением заметила в ее взгляде озабоченность и сочувствие.— Настолько не самонадеян,— добавила она,— что не верит, может ли какая-нибудь женщина полюбить его ради него самого.Моргана изумленно взглянула на нее:— Что вы хотите сказать?— Только то, милая моя, что Фелипе убежден: если он позволит любви войти в свою жизнь, то никогда не сможет быть уверен, что за него не вышли замуж из-за его денег и положения в обществе. Женщины уже много лет добиваются его внимания, и что бы вы ни хотели про него сказать, он совершенно не отдает себе отчета в своей физической привлекательности.— Он просто ненормальный!— Моргана резко, нетерпеливо взмахнула рукой.— Ему достаточно было бы просто посмотреть в зеркало. Он — самый удивительно привлекательный мужчина из всех, что я видела, а мы в больнице Святого Кристофера видали множество самых разных мужчин.— Она заметила смеющийся взгляд Несты и чуть покраснела.— Это не имеет никакого отношения к моей неприязни. Даже самый серьезный его враг не стал бы отрицать, что он хорош собой.— Очень непредвзято с вашей стороны, милочка,— флегматично проговорила Неста, но искорки в ее глазах все еще поблескивали.— Попытайтесь вспомнить об этом в следующий раз, когда он будет цинично говорить о любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65