Принимая душ, она думала о набросках и решила сделать еще один, но для этого ей была необходима бумага. Сегодня она везет Шэдоу к ветврачу, размышляла Эшли, и по пути заглянет в магазин.Нельзя слишком надеяться, что Моника поможет ей найти работу, но тем не менее хотелось в это верить.Часа в три пополудни Эшли, закончив все текущие дела, занялась рисунком. Через некоторое время на листе бумаги появился набросок костюма для отдыха: свободная блуза и шорты.Оставив Шэдоу одного, Эшли поехала к себе домой, чтобы в пять часов встретиться с Моникой. Ей не хотелось опаздывать: было бы обидно, если бы встреча сорвалась.Эшли старалась не думать о том, что может ожидать ее дома. Открыв дверь, она вошла в квартиру, успокаивая себя и говоря, что все в ее жизни прекрасно. Теперь у нее есть Кейд.Кто-то вымыл зеркало, и на нем не осталось никаких следов губной помады. Эшли с облегчением вздохнула. Она стала искать папку с набросками и обнаружила ее в шкафу.Пройдя в гостиную, Эшли включила телевизор, чтобы было не слишком одиноко, и стала снова рассматривать рисунки. Ее так увлекло это занятие, что она вскоре выключила телевизор, где шло какое-то очередное «ток-шоу».Неожиданный звонок в дверь заставил ее вскочить. Эшли растерялась, пытаясь сообразить, сколько же прошло времени.Она взглянула на часы. Пяти еще не было.Может, Моника что-нибудь перепутала, а может, рейс перенесли на более раннее время?..Отодвинув в сторону рисунки, Эшли поспешила к двери. Оказывается, это пришла Кэти.— Так ты здесь? Вот уже несколько дней я пытаюсь найти тебя.— Почему? Что-нибудь случилось? Дек-стер…— Нет. Он на удивление спокойно воспринимает наш развод.— Так что же привело тебя сюда? — спросила Эшли. — Ты освоила новый фокус и хочешь показать его мне? Я слышала, ты теперь «звезда» в клубе.— Вот об этом я и пришла с тобой поговорить, — сказала Кэти, проходя в комнату.— Хочешь что-нибудь попить? Думаю, у меня найдется содовая, — предложила Эшли, направляясь к холодильнику.— Нет. Я ничего не хочу, — ответила Кэти. — Прошу тебя, перестань быть такой доброй ко мне! — (Это прозвучало столь неожиданно, что Эшли резко повернулась к подруге.) — Я пришла спросить, собираешься ли ты возвращаться или действительно решила все бросить, как говорит Томми?— Возвращаться я не собираюсь.— Понятно. — Гостья закусила нижнюю губу.— Кэти, что случилось?— Все дело во мне, — пробормотала та, избегая взгляда Эшли. — Ты помнишь, Томми пригласил нас всех к себе в офис и рассказал о статье Гарри Вульфа и о записках с угрозами в адрес одной из наших танцовщиц? — (Эшли кивнула, все больше удивляясь странному поведению подруги.) — Как раз перед этой встречей Декстер высмеивал меня. Смеялся над фокусами, которые ты предложила вставить в мой номер. Он говорил, что ты хочешь только одного — чтобы я глупо выглядела. Я была согласна с ним.— Ты хочешь сказать, что ревновала и завидовала мне? Что позволила Декстеру настроить себя против меня?— Да, это правда.— Так это ты…— Да, это я забралась к тебе в квартиру и изрезала твою одежду.— Как… как тебе удалось проникнуть сюда? — спросила Эшли, оторопев. Она не знала, что Кэти может сейчас совершить, зачем она здесь и почему обо всем рассказывает Эшли.— Это было легко. С помощью кредитной карточки. Я заметила, ты поменяла замок.— Ты запугивала меня, потому что не была ведущей танцовщицей, Кэти? Не могу поверить!..— Я и сама не могу, — сказала Кэти, всхлипывая. — Я…— Все эти угрозы, записка, надпись на зеркале моей губной помадой. Как ты могла, Кэти! А я думала, что мы — подруги!— Нет-нет, я только изрезала твою одежду. К запискам с угрозами я не имею никакого отношения. Они меня лишь подтолкнули к моему поступку. Я очень сожалею о нем, но признаться тогда не могла, так как боялась, что меня арестуют. Но теперь, когда ты в безопасности… Я хочу сказать, теперь, когда у тебя появился друг и все такое… Я подумала, что, может быть, ты будешь великодушна и простишь меня. Я возмещу все убытки, касающиеся одежды. Обещаю. Пожалуйста, Эшли, прости меня!..Кэти разрыдалась. Эшли, сразу же простив подругу, обняла ее, и та вскоре успокоилась.— Обещаешь никому об этом не рассказывать? — спросила Кэти.— Обещаю, — ответила Эшли, понимая, что поступок Кэти был продиктован порывом, настроением, а никак не желанием методично запугивать ее.После ухода Кэти Эшли решила снова заняться наброском, но в дверь опять позвонили.На этот раз пришла Моника.— Твои рисунки божественны! — воскликнула она, посмотрев работы Эшли, разложенные на ковре. — У моделей есть шарм. Они кажутся очень удобными. В них присутствует романтическое настроение.По-моему, как раз этим и отличается вторая половина девяностых годов.— Они действительно тебе нравятся? — взволнованно спросила Эшли. Она не могла поверить, что такая женщина, как Моника, прекрасно разбирающаяся в моде, столь высоко отзывается о ее работе. Мечта Эшли воплощалась в реальность.— Нравятся? Да я просто в восторге от них! Я найду тебе работу.— О, не могу в это поверить…— Ты настоящий художник. Я хочу быть первооткрывателем твоего таланта. Мне бы хотелось иметь один из твоих пиджаков.— У тебя он будет, — пообещала Эшли.— А ты не думала о создании мужских моделей?— Не знаю, смогу ли я.— Попробуй. Я заказываю тебе пиджак для Джи Джи. Удиви меня.Моника грациозно поднялась с полу и взяла у Эшли все рисунки, которые та собрала для нее.— Пригляди тут за мальчиками, пока я буду в отъезде, — сказала Моника, собираясь уходить. — Не отпускай их никуда одних. Я так рада, что у Кейда наконец появился человек, который действительно позаботится о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33