К самой главной своей радости.Куплю ей цветов, жмурясь на солнышко, неожиданно решил он. Розы? Гладиолусы? Хризантемы? Пионы?Вот об этом он не подумал. Какие она любит, не знал. А дама в цветочном магазине продолжала перечислять названия.Илья никогда не подозревал, что на свете существует столько цветов!И ни разу в жизни не задумывался, выбирая букет. Хватал, не глядя, лишь бы выглядел чуть лучше веника, да и ладно.Интересно все-таки, какие предпочитает она.— Нарциссы? Орхидеи? Фрезии? — выдохшимся голосом лепетала продавщица, водя его по салону и тыча в букеты, будто экскурсовод.— Ну скажите тогда, какой у вас повод? Юбилей там или свадьба? Что?— Просто свидание, — улыбнулся Илья. Он только и делал сегодня, что улыбался.На самом деле, это просто чудесно, что он не знает, какие ей нравятся цветы. Не знает, что она любит больше — зиму или лето, чинные премьеры в театре или поп-корн на последнем ряду в какой-нибудь киношке, кататься на лыжах или пить чай в тишине у камина, в выходной валяться в постели до обеда или делать зарядку.И только ему решать, узнает ли он это когда-нибудь.Вместо букета он в итоге купил нечто бархатистое, солнечное, совсем махонькое в огромном глиняном горшке. И в обнимку с ним отправился к машине.Еще полчаса, и он будет на месте. Почему он никогда раньше не замечал, что дорога до дома так длинна?! * * * Едва заслышав шорох гравия под колесами, с террасы сбежала Маринка. Рванула дверь джипа так, что тот содрогнулся всем своим мощным телом.— Ух ты! — обрадовался Илья, выбираясь наружу. — Ты по мне так соскучилась, сестренка?— Как ты мог? Ну скажи, как ты мог?! — заколотила она острыми кулачками по его груди.Илья, опешив, попятился обратно к машине.— А поздороваться с родным братом ты не хочешь? — пробормотал он.Кулачки разжались, она обхватила ладонями щеки и закричала:— Поздороваться?! Ты хочешь сделать вид, что ничего особенного не случилось?! Или тебе на самом деле плевать? Я думала, ты не такой, как все! Я тебе верила, недоумок! И она тебе верила! А тебе плевать, да? Как и всем мужикам, да?— Ка-каким мужикам? Ты о чем, малая?Она внезапно выдохлась, и руки повисли плетьми, а в глазах вместо яростной злобы образовалась печаль.— Ты чего, малая? Что случилось-то?— А ты не знаешь? — устало хмыкнула она. — Или ты думал, что для нас это ничего не значит? Женька нам не чужая, ясно?Он улыбнулся при упоминании этого имени. Все остальное прошло мимо, не трогая сознание. Илья, так и не поняв, о чем бормочет его сумасбродная сестрица, полез на заднее сиденье, чтобы достать цветок.— Глянь-ка. Как думаешь, ей понравится? Маринка вскинула на него ошеломленный, недоверчивый взгляд.— Ты что, Илья?! Ты не знаешь?!— О чем?Он все еще радовался жизни, но мгновение спустя наткнулся на Маринкин взгляд, полный горечи. Беспокойство скользнуло в сердце, стремительно и больно распирая изнутри.— Что случилось?— Женька уехала.— Куда? — настороженно осведомился он, еще не осознав размеры бедствия.Жаль, конечно, что именно сейчас ей приспичило прогуляться. Или не прогуляться, а позагорать с Данькой и бабушкой на бережку. Или отправиться в город за покупками. С больной ногой! Вот дурында!И за что ему такое наказание, весело подумал Илья.И не сразу услышал Маринкин ответ.— Она уехала домой. Вернее, в эту свою коммуналку.— Не смешно, — пожал плечами Илья.— Вот именно! — рявкнула Марина.Должно быть, у него помутнение рассудка. Или у его сестры? Да нет, она вполне адекватна, если не считать той вспышки бешенства, когда маленькие острые кулачки колотились ему в грудную клетку.Стало быть, все это правда?Увлеченно разглядывая грядки с луком и морковкой, Илья пробормотал:— Когда она успела?Будто это было важно теперь!— Еще утром. Сразу после завтрака. Она сказала, что поговорила с тобой, и мы подумали… Илья, я не знаю, я ничего не понимаю, мне казалось, у вас все серьезно. Черт, ну то есть, ты понимаешь… Вы были такие счастливые оба, а потом она…Уехала. Уехала. Уехала.Больше он ни о чем не мог думать.В глаза настырно лез маленький желтый цветок, будто солнце, фантастически съежившееся от каких-то невиданных катаклизмов.Наверное, он тоже вот так усохнет. И сердце его вместе с ним станет маленьким, совсем незаметным, и боль поубавится хоть чуточку.— Она ничего мне не говорила, — сказал кто-то его голосом.— Илья, ну как же так?!Он взглянул на сестру с беспросветной тоской.— Почему вы ее не остановили? Почему не позвонили мне, в конце концов?— Я звонила! — заплакала Маринка. — У тебя сотовый не отвечает, а в офисе сказали, что ты на переговорах неизвестно где!— Да.Он похлопал себя по карманам и зачем-то достал телефон. Тот не проявлял никаких признаков жизни. Должно быть, сели батарейки.Телефон можно зарядить. Легко.А все остальное можно поставить на подзарядку?!— Ты не любишь ее? — спросила Марина сквозь слезы.Илья кивнул. Это могло означать, что угодно. И не надо у него спрашивать, что именно.Утром он обнимал ее и точно знал, что это по-настоящему важно. Он смеялся с ней, пил кофе, целовал ее во дворе так, будто уходил не на работу до вечера, а в неизвестность до следующей жизни, где они обязательно встретятся, но все уже будет по-другому. И она целовала его! Он уезжал, зная, что вернется к ней. Он был уверен, что она ждет его.Он привез ей цветок.— Илья, бабушка знает ее адрес, — всхлипнула Марина, — если ты хочешь…Он пожал плечами.— Она сама все решила, какая разница, чего хочу я?!— Я же говорю, что ты такой же кретин, как все! — завопила сестра. — Тебе плевать, что она решила на самом деле, ты просто боишься! Тебя волнует только твоя чертова гордость, вот и все!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81