— понимала, что учеба в Литинституте многое значила для него. О Москве Олег рассказывал с восхищением и неприязнью одновременно. Бешеный ритм, непрекращающийся гул, деловитая мрачность толпы — все это было не его. Но яркая обложка города, внутренности которого пахли нищетой, опасностью и страхом навсегда остаться никчемной лимитой, завораживала.Институт? Да, конечно, вылететь оттуда было обидно. Но он придумал себе другую мечту, увлекся журналистскими расследованиями, играл со словами, гонял чаи в редакции, до хрипоты спорил с коллегами, обзавелся кучей знакомых — интересных и нужных. А с появлением Альки вообще все, прежде важное для него, отодвинулось на задний план. Он работал еще больше, но причиной тому были уже не собственные амбиции или стремление к абстрактной справедливости. Теперь главным стала семья — он и Алька. Впервые Олег Морозов почувствовал ответственность не только за себя, и вскоре это стало привычным, стало частью его.Жалеть об институте было некогда, возвращаться в Москву не хотелось. Поэтому случайно узнав, что это отец помешал ему учиться дальше, Олег даже не разозлился.— …Ты хочешь сказать, что отец за деньги отправил тебя в армию? — деловито уточнила она.— Примерно так, — кивнул он. — И в принципе я ему благодарен за это. Иначе я бы остался в Москве.— А разве ты не этого хотел?— Не знаю. Только еще неизвестно, встретились бы мы тогда или нет.Мы?! Он сказал — мы?! Нет никаких «мы», были да сплыли!Он спокойно выдержал ее злобный взгляд и даже улыбнулся слегка.— Может, это было бы к лучшему! Да не может, а точно! Лучше бы мы никогда не встречались!Олег помолчал немного, а потом спросил:— Помнишь, как Иваныч нас чаем поил и солнце показывал?— Солнца, — поправила Тина. — Их было много. Валерий Иваныч делал их из дерева. На доме, где когда-то был детский сад, даже табличка висела: «Музей солнца». Пожалуй, самый необычный музей Академгородка, куда Морозова однажды отправили на интервью, а с ним увязалась Алька.Закопченный чайник весело свистел на плитке, деревянные солнышки грели ладони, беспричинный, счастливый смех щекотал губы…— А мумий помнишь? — тихо хихикнула Тина нынешняя.— Еще бы! Ты ходила вокруг них якобы такая смелая, а у самой руки тряслись!— Ага, и бледная была, прямо жуть! — подхватила Тина. — Я себя когда в зеркало увидела, подумала, что это очередная мумия! Трусила ужасно!— Вообще ты не всегда трусила, — улыбнулся Олег. — Помнишь бандитов на пляже?Она отрицательно покачала головой.…Это было летом. Они весь день провалялись на диком пляже. Занимались любовью так неистово, что сверху, с обрыва сыпались мелкие камешки. У обоих спины потом были в красных, крошечных отметинах. Они мазались Алькиным кремом, дурачились, гонялись друг за дружкой, а солнце незаметно заваливалось за горизонт, пока совсем не исчезло. Вот тогда, из сумрака леса, выдвинулась на берег пьяная компания придурков.Лишь бы она успела убежать, думал Олег, яростно отбиваясь и сплевывая кровь.— Ну, вы, ребята, даете! Вы глаза-то разуйте, — услышал он и понял — не успела.Краем заплывшего глаза увидел, как двое обступили Альку. Она стояла, подбоченясь.— Снимай золото, кому говорят! — орали отморозки.Олег отчаянно завопил то же самое, с ужасом догадавшись, что она ни за что по собственной воле не расстанется с его подарком — золотыми серьгами и кольцом.— Да это ж обычная бижутерия! — сообщила она парням. — Разве ж этот, — презрительный кивок в его сторону, — разорится на настоящее золото! Вот вы бы своей бабе подарили подделку, а? Нет! Сразу же видно, вы — мужики серьезные! — Медленно, но верно она наступала, выпятив вперед грудь. — Так вот я че говорю, щас вы у меня эти цацки возьмете, девкам вашим отдадите, а те вас и погонят в три шеи! Вам оно надо, позориться?Заинтересовавшись такими речами, двое парней пропустили целую серию морозовских ударов. А потом он справился и с двумя оставшимися — не зря потел в секции в школьные годы. Да и пьяны были парни, реакции никакой.— Бежим! — приказал он.— Хоть штаны надень! — невозмутимо ответствовала Алька, покручивая на пальце колечко…— А ты тогда сильно испугался, да? — спросила Тина.— В общем, да, — признался он.— А потом взял и всех уложил!— Это был эффект неожиданности, — скромно сказал Морозов.— Ну, тогда ты не был ботаником, — протянула она. — И очков не носил!Он смущенно поправил на носу очки в модной оправе, но тут же решил реабилитироваться:— Да у меня и теперь спортзал под рукой вообще-то… — Бахвалясь, он задрал рукав и продемонстрировал бицепс.— Аплодисменты в студию, — с улыбкой прокомментировала Тина.— Вот, — по-стариковски вздохнул Олег, — и все почему? В старости приходиться думать о здоровье, о физической форме, так сказать… Ты сама-то хоть на природу выбираешься?— Знаешь, — вздохнула Тина, — некогда все. Дети вытаскивают иногда в парк…— А почему за городом домик не купила? — проворчал он. — Хоть ночью бы воздухом нормальным дышала.Она всплеснула руками.— Ну ты даешь, Морозов! Занудой сделался, как моя мама!— Кстати, как она?— Нормально, — Тина улыбнулась, — смотрит сериалы, строит Сашку с Ксюшкой, Веронику жалеет.— Замуж вышла?— Кто? Мама?!— Да нет, Вероника.— Три раза была. Это цирк просто, а не семейная жизнь! Она их все на деньги проверяла.— Как это?— После загса сразу заявляла, что сестра, то есть я, на нее сердита и содержание урезала до невозможности. Так что молодой муж сталкивался с неприятным фактом — богатая невеста оказывалась бесприданницей.Тина закатила глаза. Морозов понимающе кивнул.— Так ей надо было перед свадьбой их на вшивость проверять, — посоветовал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68