Домашняя еда все-таки. И горячее опять же кушать надо каждый день. Спасибо твоей супруге, что позаботилась.Срочно к проводнику! Спросить, есть ли у него в аптечке что-нибудь против недержания речи. Лейкопластырь бы очень подошел!— Я тебе налью, — засуетился Олег, — борщ, на самом деле, лучше сегодня съесть.— Да нет, нет, спасибо. Наоборот, на следующий день он только вкусней становится. Настаивается, понимаешь?— Как интересно! — подивился он.И увидел ее глаза, в которых плескался неподдельный ужас.— Так и получается детский сад, — медленно проговорил Олег, отвернувшись к окну. — Что за бред мы сейчас несли, а?— Не знаю, — выдохнула она, — может, кофе перепили?— Кстати, нет у меня супруги.— А я разве спрашивала?— Ты ее упомянула.— Кого?— Супругу. Несуществующую.— У…— Угу.Великолепно! Вот она — увлекательная беседа! Дело, кажется, налаживается. С помощью междометий можно общаться весьма плодотворно.Ты ему — «У». Он тебе — «Угу». Ты ему — «А». Он тебе — «Ага». Ты ему — «Бе». Он тебе — «Me». Нет, это уже слишком!— Морозов, а ты почему не спрашиваешь? — Она скроила недоверчиво-ироничную физиономию. — Или тебе неинтересно?— Что?— Есть ли супруг у меня?Ой, как же все запущено, тут же выругалась она на себя. Ты что, как в десятом классе, будешь хвалиться наличием жениха? То есть, законного мужа!Впрочем, в десятом классе у нее еще не было жениха и, следовательно, некем было хвалиться. Стало быть, сейчас отыгрывается.— Я знаю, что ты замужем, — произнес Олег и тяжелым взглядом уперся куда-то в район ее солнечного сплетения.Тина невольно пробежалась пальцами по пуговкам блузки.Морозов поднял глаза, хмыкнул невесело. Будь что будет. В самом деле, что за детсад они устроили? Он скажет ей, в этом нет ничего зазорного или смешного. Да вообще, пусть думает, что хочет!— И про агентство твое знаю. И про детей.— Откуда? — она с трудом осмысливала его заявление. — Что это значит? Ты следил за мной, что ли?— Нет, я просто читаю газеты и сопоставляю факты. Это моя работа, в конце концов.— Насколько я помню, раньше ты сам писал в газеты. Сменил род деятельности? Ты что теперь, бравый чекист? И потом, Сашка с Ксюшкой не наследники британской короны, чтобы о них писали в прессе! Что ты все вынюхиваешь, Морозов! Опять расследование затеваешь, писака безмозглый! Мало тебе хвост прищемляли, еще хочешь? Могу устроить!И как это она не задохнулась от гнева! Сама не ожидала, что его пренебрежительный тон и утомленно-безразличное выражение лица, когда он говорил о ее детях, так на нее подействуют. От злости она готова была вцепиться ему в физиономию!Олег это понял и задвинулся поглубже на полку. Спросил оттуда:— Ты с ума сошла?— Это ты сбрендил. Откуда ты знаешь про моих детей? Общих знакомых у нас нет, рекламные плакаты с их изображением я не заказывала, значит, ты следил за нами? Следил?— Просто время от времени бывал в тех же местах, что и ты. Успокойся, Алька.Алька так Алька. Сейчас не это главное. В тех же местах?!— Ты бываешь в Москве? — уточнила она.— Бываю.— А зачем?Потому что до сих пор страстно тебя люблю, ответила она за него и чуть истерически не расхохоталась. Глядя на ее закушенные губы, Олег заволновался:— Тебе плохо?— Мне хорошо, — выдавила она, — ты не ответил.— А… Ну… Я часто приезжаю в Москву, по делам.— Ты стал деловым, — похвалила Тина, переводя дух, — и в какой отрасли?— В литературной.— Собственное издательство? — светским тоном осведомилась она.— Я пишу книги, — морщась от собственных слов, признался он.Пишет много лет. Пишет хорошо, если судить не по критическим статьям, а по сумме гонораров. Называется писателем, и в этом качестве едет на презентацию очередного опуса. А представляться так и не научился. Автор романов? Литработник, как стояло бы в дипломе, если бы в свое время его не выгнали из института?— Пишешь книги?.. — Она закашлялась, пробормотала через минуту: — Значит, твоя мечта сбылась…— Можно и так сказать.— Но откуда все-таки ты обо мне знаешь? — снова нахмурилась Тина. — Или писатель у нас все равно что опытный разведчик?— Успокойся, — повторил он, — так получалось, что мы несколько раз сталкивались. Только ты меня не замечала.— Ты был загримирован? Набирал материал для книги, изображая официанта? Или старушку на паперти?— Ты и раньше за словом в карман не лезла, — прокомментировал он.— Никогда не могла понять этого выражения. Ну кто же хранит слова в кармане? Обычно в голове. Или я ошибаюсь?Олег молча улыбнулся.— Ладно уж, — сказала она, — ешь свой борщ, приготовленный несуществующей супругой.— Я бутербродами сытый, — откликнулся он, предпочтя не заметить упоминание о супруге.Тина поерзала на сиденье и уточнила-таки:— Так получается, ты развелся, Морозов?— У кого получается?— Не хочешь говорить, не говори, — она пожала плечами. — Мне-то что.— Тебе любопытно, — возразил он, — и я скажу. Ты бы сразу спросила по-человечески, чем вокруг да около ходить!Она с досадой стукнула чашкой по столу:— И как же я должна была спросить тебя о семейном положении?— Вот примерно так, как сейчас.Он сохранял серьезное выражение лица, но разговор ему очень нравился. Наконец-то она ожила, наконец-то расслабилась, и ее раздражение, насмешливость выглядели намного приятней, чем давешняя холодная любезность.— Ладно, Морозов, — нетерпеливо заговорила Тина, — мне на самом деле любопытно. Ты был женат?— Нет.— Что, ни разу? — округлила она глаза.И тут же вспомнила бабку из квартиры на улице Лунной.Развеселилась, дура! А он, между прочим, тебя бросил буквально у алтаря, чтобы через неделю другую под венец поволочь! Вот потому ни разу и женат не был, что та — другая!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68