А чем вам, собственно, не нравятся хиппи?!
Бейл и Фи разражаются смехом. Ее сиськи и его брюхо прыгают в такт. А я стою и жду, когда они угомонятся.
– Я могла ожидать этого от вас, Бейл, но ты, Фи, – ты меня удивила. Как ты могла так со мной поступить? – Фи смотрит на меня дерзко и бесстыдно. – Ты знала, что пострадают и Джош, и Даррен, а моя жизнь станет достоянием публики.
– Да, я слышал, что расчудесный Даррен сделал ноги. Тебе не повезло, Кэс, – насмехается Бейл.
– Надейся на лучшее, – замечает Фи. – Теперь твои достоинства в койке известны всем, и все мужики просто мечтают тебя трахнуть.
– Это и есть лучшее?
– Перестань, Кэс. Ты никогда никому не отказывала.
– Но не в последнее время, – тихо говорю я, потирая лоб. Что-то я устала от этой светской болтовни. – Ладно, шутки в сторону, давайте к делу. Я ухожу.
– Не возражаю. Я и сам собирался вас уволить за частые отсутствия без свидетельства врача, но тогда нам пришлось бы выплатить вам выходное пособие. А так гораздо лучше. Хотя не очень выгодно для вас, – издевается он.
Деньги меня не волнуют. Я смотрю на Фи.
– Фи, я должна тебе кое-что сказать. Я думала, что ты собираешься трахнуть Бейла, чтобы добиться его расположения. А ты вместо этого поимела меня. У тебя хороший вкус – я гораздо симпатичнее.
И выхожу, хлопнув дверью.
Иду, не оглядываясь, мимо своего стола и выхожу из офиса, даже не забрав вещи из шкафа. Спускаюсь, выхожу из лифта, миную секретариат и вырываюсь на улицу.
Как удивительно! Едва за мной захлопывается дверь, ко мне вмиг приходит облегчение. Мне давным-давно не было так легко.
Я постриглась. Коротко постриглась!
– Боже мой, где твои волосы?! – охает мама, когда я приезжаю навестить их с Бобом вечером в четверг.
– Не волнуйся, это не самоуничижение и не покаяние. Просто я хотела… ну, не знаю… Измениться, что ли.
Мама чуть не плачет, и Боб спасает положение.
– Вам очень идет, Кэс. – А Боб ничего, вполне подходящий мужчина, если знать все его достоинства.
– Спасибо. – Я пытаюсь улыбнуться ему, сидя над тарелкой с рыбными палочками и бобами. И вижу, как он слегка подталкивает маму локтем.
– Думаю, хорошая мысль – начать все сначала, – говорит он высокопарно. – Еще можно попробовать качать пресс.
Голова ощущает странную легкость – все же волосы весили несколько фунтов, – но на сердце у меня по-прежнему тяжко. Я отказываюсь остаться на ночь и спешу уехать, чтобы успеть на метро.
Весь следующий день я вишу на телефоне. Я названиваю Даррену на мобильный, домой и на работу. Все напрасно. Я составила список национальных парков и обзваниваю их все, чтобы узнать, не работает ли он у них. Но его там нет. Потом прочесываю телефоны лондонских парков и, не найдя его и там, принимаюсь за все двадцать или тридцать парков Британии. Там и правда полно больных деревьев, но их лечит не Даррен. Я бегаю по улицам в надежде встретить его. А потом набираюсь смелости и набираю номер Смитов в Уитби.
К телефону подходит его отец.
– Здравствуйте, мистер Смит. Вы меня, наверное, не помните. – Он, наверное, и не заметил моего присутствия в своем доме. Я была для него только интерлюдией между «Отсчетом времени» и ток-шоу. – Это Кэс Перри, подруга Даррена. Точнее, знакомая. – Да, что-то среднее между заклятым врагом и невестой.
– Привет, детка, я тебя помню. Когда тебя показали по телику, я сказал: «Это не та, что была у нас, она еще бегала за Дарреном?» И мать сказала, что это ты и есть.
Я мешкаю, не зная, что ответить. Мистер Смит считает, что я «бегала» за Дарреном, что ж, это не радует. К тому же подтвердились мои худшие опасения: семья Даррена смотрела шоу.
– Еще я видел твою фотографию в газете. Замечательно.
– Я просто звоню… мне немного неудобно просить вас. Понимаете, мне нужно поговорить с Дарреном, но я не могу его найти.
– Так.
– И… я думала, может, вы знаете, где он.
– Так.
– Вы не могли бы сказать мне, где он? – Скрещиваю пальцы на счастье. Вообще-то я скрестила их несколько дней назад, и, между прочим, из-за этого мне очень-очень трудно держать чашку с горячим кофе, а зашнуровать кроссовки так и вовсе невозможно.
– Это что-то новенькое. Не уверен, что смогу помочь. Нужно спросить у жены. Мать! – орет он.
Я воображаю, как миссис Смит несется по коридору, источая запах пирогов и ярость, трушу и хочу повесить трубку. Но тогда я вообще не найду Даррена. Мистер Смит накрыл трубку ладонью, но я все равно слышу сердитое бормотание:
– Что еще от нее можно ожидать, какая наглость, скажу ей, чтобы не звонила. – Я парализована страхом и теперь уже не смогу положить трубку, даже если бы хотела.
– Да? – рявкает она. – Кто это?
– Это Кэс Перри, – смиренно отвечаю я.
– Кто? – Надо же. Притворяется, что не помнит меня.
– Кэс Перри, подруга Даррена.
– Да неужели?
– Миссис Смит, я понимаю, что вы на меня сердитесь…
– Понимаете? – фыркает она. – Сомневаюсь.
– Но мне очень нужно поговорить с Дарреном.
Молчание. Я слышу, как вращаются шарики ее мозгов.
– Мне вам нечего сказать.
Она кладет трубку, и в воздухе повисают холодные короткие гудки, зудящие о том, что никто не хочет со мной говорить.
Интересно, он сейчас там? Может, он был во дворе, играл с Ричардом в футбол, не обращая внимания на телефонные провода, по которым я пытаюсь до него добраться. А может, он знал, что я звонила, но не захотел подойти.
В субботу стоит невероятная жара. Солнце лупит в мои окна. Ух, как весело. Для свадьбы лучшей погоды и желать нельзя, так что и солнце надо мной насмехается. Я опускаю шторы и осматриваюсь, раздумывая, чем бы себя занять, чтобы скоротать оставшиеся пятьдесят лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106