И тем не менее едва дотягивала до очередной получки.
Аня старалась чаще заходить к Лене, чтобы учить вместе уроки, но тренировки отнимали все больше и больше времени, к тому же у Лены неожиданно появилось новое занятие.
Все случилось как-то само собой. Учительница английского заметила у Лены исключительные способности к языку и пригласила в школу Ольгу Николаевну, настоятельно рекомендуя ей взять для девочки педагога, чтобы серьезно и глубоко изучать не только английский, но со временем и французский.
Лена прибежала к Ане взволнованная, возбужденная и вывалила скороговоркой новость. Потом добавила с грустью:
— Только ничего не выйдет…
— Почему? — удивилась Аня.
— Понимаешь, мама хочет взять еще и ночные дежурства в больнице.
— Зачем? — не сразу поняла Аня.
— Как зачем? Чтобы платить за мои частные уроки. Знаешь, сколько это стоит?
— Не знаю, — призналась Аня. У них с Леной никогда не было сложностей с учебой, и репетиторов им не брали. — Сколько же?
— Я и сама не знаю точно, но жутко дорого! Просто ужас… Мама и так целый день на работе, и тут еще бессонные ночи прибавятся…
— Что же делать? Отказаться от занятий?
— Ни за что! — воскликнула Лена. — Я с английским готова хоть целый день сидеть. Буду заниматься сама, без педагога.
Аня вопросительно подняла бровь и взглянула на подругу.
— Да ты не смотри так, — чуть обиженно сказала Лена. — Учат же другие язык самостоятельно.
— Нуда, в исключительных случаях, в тюрьме или в ссылке — сидит человек в одиночке, делать нечего, вот и зубрит.
— Да ну тебя, Анька! Я серьезно… Что же делать? Денег-то на педагога нет. Я запру себя в комнате — вот и будет одиночка.
— Все равно это не выход… Послушай, а если попросить у отца? — осторожно сказала Аня.
— Ты же знаешь, мать ни в какую не хочет принимать от него помощь. Ни алименты, ни просто так. Она считает унижением брать у него. Я ее понимаю…
— Да-а… — задумчиво протянула Аня. — Я бы тоже так поступила.
— Да ладно тебе, откуда ты знаешь, как бы поступила. Такое надо пережить, тогда и решать, — отрезала Лена.
Аня не обиделась на неожиданную резкость подруги, а подумала, что уход отца из семьи сделал Ленку старше и в житейском отношении опытнее ее. Конечно, она права: как бы ни была близка ей Лена, как бы она, Аня, ни страдала за подругу — это не сравнится с тем, что выпало на долю девочки, пережившей уход отца. Об Ольге Николаевне и говорить нечего…
Вдруг Аню осенила совершенно неожиданная, просто нахальная мысль. Она хотела сразу, как всегда, поделиться с Ленкой и даже воскликнула: «Слушай!», но потом засомневалась, умолкла и в задумчивости — сказать, не сказать — уставилась в окно.
— Что — слушай? Ну что ты замолчала? — встрепенулась Лена.
Аня опять, приподняв бровь, искоса посмотрела на подругу.
— Анька, ну что ты так на меня смотришь? У тебя появилась привычка задирать бровь, и получается взгляд свысока. Не очень-то приятно…
— Да не свысока — я просто соображаю, как бы лучше преподнести тебе свою идею…
— Валяй, преподноси не задумываясь.
— А что, если ты попросишь отца платить за твои уроки?
— Надумала! Какая разница — алименты, просто деньги или оплата уроков…
— Большая. Это будут не алименты, а его добрая воля.
— Алименты — тоже его добрая воля. Он так и сказал, что никакого решения суда ему не нужно. Он сам хочет давать деньги.
— Нет, ты все-таки не понимаешь…
— Я все понимаю. Он и мне порывается все время всучить деньги, но я отказываюсь.
— Да погоди ты, не перебивай, выслушай. Вот скажи, когда вы ходили с ним в театр, он покупал билеты?
— Покупал.
— Ты ему деньги возвращала?
— Не-ет… — растерянно ответила Лена. — Но ведь это театр.
— А в буфет вы ходили? А подарки он тебе ко дню рождения и к Новому году делал? — настаивала Аня.
— Ну да… Ты же знаешь, я тебе показывала туфли… Ну, Анька, подарки — совсем другое дело.
— А я что говорю? Подарки, правильно! Так пусть и плата за уроки английского будет как подарок тебе! Лучшего подарка не придумать.
Лена задумалась.
— Уверена, что тетя Оля против этого не станет возражать. Если хочешь, мои поговорят с ней.
Действительно, Ольга Николаевна неожиданно легко согласилась…
Так в доме Вавиловых появилась совершенно очаровательная аспирантка Института иностранных языков. Всегда веселая, насмешливая, со вкусом одетая, успевшая поездить в качестве переводчицы по всей Европе, она, по ее словам, решила, что теперь пора засесть за скучную науку и грызть ее гранит молодыми зубами, добывая кандидатскую степень. Ибо, как она утверждала, за границу надо ездить, а жить можно только здесь. Остроумие, легкий цинизм, дружеские, без снисходительности и скидки на возраст отношения неотразимо подействовала на Лену, и она влюбилась в аспирантку, как старорежимная гимназистка.
Успехи в языке не замедлили сказаться. Лена легко оторвалась от класса и школьной программы, принялась взахлеб читать книжечки в ярких обложках, которые носила ей аспирантка, и вскоре заговорила по-английски.
Теперь ко всем прежним переживаниям Ани прибавилась глупая — она это понимала, но не могла ничего поделать — ревность. Она и сама не могла четко ответить себе — к кому она ревнует подругу. То ли к милой аспирантке, то ли к самому английскому языку, в котором Аня дальше учебника никогда не могла продвинуться…
А тут еще в классе началась эпидемия романов. Сначала все мальчишки коллективно влюбились в Ленку, что Аня считала вполне естественным, а Лена словно и не замечала ничего. Позже в дружной стайке Лениных поклонников пробила брешь Наташа. После летних каникул она стремительно повзрослела, похорошела, утратила девчоночью угловатость и приобрела манеру загадочно улыбаться, разговаривая со всеми без исключения мальчишками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105