— Недурна. Вполне. Впрочем, в таких делах вкус тебя никогда не подводил.
Тем временем к Натке подошел молодой человек из группы телевизионщиков, увешанный фотокамерами, сделал несколько снимков и скрылся в «рафике».
«Пора идти трудиться, — подумала Аня. — Катя, наверное забегалась одна».
Она пошла к выходу, остановилась у зеркала, оглядела себя. При мысли, что сейчас она в своем рабочем комбинезоне окажется рядом с директрисой, словно портовый буксир около белоснежной яхты, в ней вдруг вскипела ярость. Аня вскинула голову, вышла из столовой и звонко бросила приветствие в никуда:
— Хай!
Все головы повернулись к ней.
Потом так же громко спросила Олега Ивановича:
— Это и есть ваши люди? — и небрежно указала на директрису.
Ирина вздрогнула от неожиданного выпада, подобралась, как пантера перед прыжком, но сдержалась и, продолжая улыбаться, спросила режиссера:
— Еще одна предполагаемая героиня?
— Есть одна задумка, — пробормотал Олег Иванович, — посмотрим, что получится.
«Интересно, — подумала Аня, — говорят обо мне, словно меня здесь нет. Впрочем, меня здесь уже нет» — и прошагала мимо, направляясь на свой стенд.
…Тонваген добрался на строительство только к вечеру. График съемок пришлось пересмотреть и перенести основную работу с Наткой в подъемном кране на утро следующего дня.
Съемочный день выдался как по заказу — ни облачка, тихий ветерок приятно освежал, но не раскачивал стропы и конструкции. Аня поднялась на стенд, посмотрела в сторону Наткиного крана — он располагался метрах В ста от их площадки. Там уже стоял тонваген, еще одна телевизионная машина, видимо, приехавшая ночью. Люди в комбинезонах расставляли аппаратуру. На стенде стоял Олег Иванович с мегафоном, именуемым в народе «матюгальником», и что-то объяснял Натке. Чуть в стороне Цигалев и другие руководители стройки окружили директрису. Она и сегодня была столь же белоснежна, только огромный зеленый козырек, затенявший лицо, нарушал ансамбль. Аню поразило, что все пять кранов бездействовали. Она подняла голову, взглянула вверх и с удивлением обнаружила, что и крановщик, молчаливый, работящий занудливый парень, не скрывавший, что на строительстве он только ради больших денег, высунулся из кабинки и с интересом наблюдает за тем, что происходит там, у Натки.
Наконец Натка полезла по лесенке в кабинку своего крана. Олег Иванович поднял мегафон, крикнул:
— Приготовились!
Сразу же из съемочной машины полезла стрела с креслом, в котором сидел оператор. Он поднимался вверх одновременно с Наткой и снимал ее медленное восхождение.
В «матюгальник» раздалась команда:
— Отставить!
Все спустились вниз. Олег Иванович собрал их и снова стал что-то втолковывать.
Еще через полчаса Аня поняла, что рабочий день сорван окончательно. Они с Катей устроились поудобнее на балках каркаса — «Как в ложе бельэтажа», — пошутила Аня, — и стали наблюдать.
Вскоре прибежал техник, с ним пятеро сварщиков. Они согнали девушек вниз на стенд, а сами расположились на их месте со своими сварочными аппаратами, причем техник все время бегал к режиссеру и что-то уточнял. Подтянули проводку, распределительный щит, и сварщики стали тыкать электродами в балки конструкции, поднимая фонтаны слепящих искр. Олег Иванович закричал:
— Замечательно! Так и продолжайте, но только по команде.
Катя спросила техника:
— Зачем это нужно?
— Он хочет, чтобы был искрящий фон для съемки.
— Но ведь они ничего не сваривают.
— Я же сказал — искрящий фон, — раздраженно повторил техник и убежал.
Аня подумала, что с их «искрящим фоном» они не смогут наблюдать за событиями на съемочной площадке. На стенд поднялся Андрей, мельком поздоровался и принялся звать крановщика:
— Федотов! Федотов!
— Чего тебе? — высунулся из кабины крановщик.
— Подними плиту и пронеси ее до места, но только по полному кругу.
— Что я, сдурел? Пустой пролет…
— Режиссер просит.
— А на хрена ему?
— Потому что иначе в кадр плита не попадает.
— А на хрена мне его кадр? Я и так простаиваю.
— Цигалев сказал, что день оплатит.
— Из своих денег, что ли?
— Слушай, Федотов, я тебя прошу…
— Лады. Девки, слышали? Цепляйте!
— Не сейчас, а по команде режиссера, — уточнил Андрей.
— Сделаем, — и крановщик исчез в кабине.
— Послушай, Андрей, — сказала Катя. — Ну режиссеру понятно — хочется как лучше. А Цигалев-то чего суетится?
— Правда, зачем ему все это? — спросила Аня.
— Девочки, вы у меня совсем тупые или прикидываетесь?
— Тупые! — с вызовом ответила Аня. Андрей наконец улыбнулся:
— Хорошо хоть вы тут юмора не теряете. А там все уже на ушах стоят — и никаких шуток. А зачем — все очень просто: Цигалев под нынешний телепоказ знаете, какие фонды выбьет наверху? Ого-го! Да он ради этого готов сам камеру носить за режиссером. Ясно? — И Андрей побежал к Наткиному крану.
Девушки выбрали новое место для наблюдения, устроились. И как раз вовремя — Цигалев выхватил у Олега Ивановича «матюгальник» и закричал:
— Немедленно вниз! Немедленно! Или я прекращу съемку!
Оказывается, пока они разговаривали с Андреем, оператор спустился со своего крана и забрался на кран Натки и теперь устроился на стреле, чтобы оттуда снимать Натку в кабине.
— Да в чем дело? — закричал выведенный из себя Олег Иванович.
— Он не пристегнут!
— Никуда он не денется! — заорал режиссер.
— А мне плевать, денется или нет. Не пристегнут — и все! Андрей, вырубай ток! Все!
Теперь режиссер выхватил у него свой «матюгальник» и закричал:
— Славик! Славик, черт бы тебя побрал! Славик!
— Чего тебе? — отозвался оператор сверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105