— Я и не собиралась скрывать. Это же смешно — там было полно народу и все видели!
— Успокойтесь, — остановил ее проректор, — вы напрасно нервничаете. Мы понимаем, что вас многие видели, но мы-то не знали.
— Ну вот, теперь знаете, — пробормотала Аня тоном приговоренного, уже положившего голову на плаху.
А почему ты сама не написала в анкете? — строго спросил моложавый в свитере.
«Еще ничего не решили, а он уже тыкает мне», — подумала Аня и вяло спросила:
— В какой анкете?
— Ну прямо детский сад! — возмутился мужчина. — В той самой, которую заполняла при поступлении в институт.
«Бред какой-то…» — подумала Аня и решила, что лучше ей молчать и не задавать никаких вопросов, пока не поймет, чего они от нее хотят. Она с опаской переводила взгляд с проректора на моложавого, а тот с напором и довольно фамильярно продолжал:
— Надо было написать, что ты кандидат в мастера спорта по легкой атлетике. Если бы мы с самого начала знали…
Аня уже плохо понимала, что бы они сделали, если бы знали с самого начала. Ей стало ясно одно: вызвали из-за ее спортивного прошлого, узнали случайно, и теперь она им зачем-то нужна.
«Вот же трусиха», — подумала она, несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая колотившееся сердце, и свободно откинулась на спинку кресла.
— Я перестала заниматься спортом, потому и не написала ничего. — Теперь она обращалась к моложавому, которого точно определила как человека из мира спорта.
И действительно, после ее слов он заговорил так, как и должен говорить настоящий тренер, — с нажимом, издевкой, стремясь завести и раскачать:
— Что же это получается, Хотькова? Побегала, побаловалась и отвалилась? Нет, так не пойдет. Государство на тебя огромные деньги потратило, и ты обязана…
— Ничего я не обязана, — с вызовом произнесла Аня и взглянула на проректора. — Что государство на меня тратило, я ему сполна вернула, занимала призовые места в юниорских соревнованиях. И не я отвалилась, как он изволил выразиться, а меня отчислили по достижению критического возраста. Старая стала для юниорской группы, а по взрослым нормативам результат не тянул.
— Почему вы кричите? — удивился проректор.
— Извините… — буркнула Аня и подумала: «Действительно, чего это я вдруг раскричалась?» — Знаете, — уже спокойнее продолжала она, — мы всяких слов о том, что обязаны, должны, перед каждым соревнованием наслушались — во! — Она резанула себя ладонью по горлу. — Только аутотренингом себя настроишь, нервы в порядок приведешь, приходит старший тренер из таких вот, как он, — она указала на моложавого, — и начинает бубнить о долге, о чести, и весь аутотренинг псу под хвост. А вместе с ним — и пара сотых с результата.
— Владимир Сергеевич не тренер, а заведующий кафедрой физической подготовки, — представил проректор, — мастер спорта и кандидат наук.
Аня смутилась:
— Простите, я не знала.
— Ничего, — примирительно улыбнулся Владимир Сергеевич. — Спасибо вашей старосте — проинформировала, а то так бы ничего и не узнали. А скажи, ты сейчас за сколько сотку пробежишь?
— Не знаю, — смутилась Аня от его дружеского тона, — я год секундомер в руки не брала.
— Понимаешь, Хотькова, нам на городскую студенческую Олимпиаду спринтер в женскую команду во как нужен, — и Владимир Сергеевич повторил жест Ани, проведя себе ладонью по горлу. — Выручай.
— Неужели во всем институте спринтеров нет?
— Есть, а как же! Только они не бегут, а ползут.
— В закрытом помещении? — неожиданно для себя задала вопрос Аня.
— В закрытом.
— Когда Олимпиада?
— Через месяц, — оживился Владимир Сергеевич. — Ты за месяц восстановишься. Для нашего уровня хватит.
— Кроме вашего уровня, у меня еще и спортивная гордость есть! — огрызнулась Аня.
— Ну Хотькова, ну Анечка, сбегай, что тебе стоит! Ты ж в Ярославле призовое место заняла.
«Все знает, доложили, зачем тогда анкеты писать?» — подумала Аня, а вслух произнесла:
— Когда это было!
— Для профессионала не так уж и давно, — не отступал Владимир Сергеевич.
— Сбегаю разок, а потом от вас не отвяжешься, — ворчливо сказала она тоном завзятой чемпионки, понимая, что уже согласилась.
Обстановка спортивного зала, как и в прежние времена подействовала на Аню возбуждающе. Она даже не ожидала, что все в ней так отзовется на, казалось, давно забытые ощущения: гулкие голоса, свистки тренеров, удары по мячу, лязг железа где-то в дальнем конце…
«Как старая полковая лошадь при звуке боевой трубы» — вспомнила она кем-то сказанные слова.
Владимир Сергеевич подвел ее к пожилому седовласому мужчине с усталым лицом, напоминающему ей отца.
— Знакомьтесь: Аня Хотькова, наша надежда, а это — твой тренер.
Она долго и тщательно разминалась, чувствуя на себе взгляды не только Владимира Сергеевича и тренера, но и девочек из команды. Кто смотрел с любопытством, кто настороженно, а кто и мрачновато.
Размявшись, она легла на спину и принялась массировать икры. Теперь уже все собравшиеся у беговой дорожки с откровенным любопытством смотрели на нее.
Накинув на себя махровый халат, она легла на мат и закрыла глаза.
Через две минуты она встала, подошла к тренеру.
— Я готова, давайте сделаем прикидочку.
— Одна пойдешь или спарринг-партнера дать?
— Одна.
Аня проверила стартовую колодку — прошлый век, и где они их только откопали? Проще было бы из обычной низкой стойки бежать. Хлопнул выстрел стартера, она хорошо приняла старт и, поймав с третьего шага ритм, не заметила, как пересекла финиш, врезавшись в маты, ограждающие слишком близко расположенные трибуны.
Возвращаясь, уже по лицам собравшихся с секундомерами она поняла, что на ближайшие годы в институте ее судьба определилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105