Разложив свои вещи и приняв теплый душ, который на самом деле был слабой струйкой воды, Эрика переоделась в легкие джинсы и рубашку, повязав на голову платок, чтобы убрать мешавшие ей волосы. От жары они слипались маленькими завиточками на лбу, и ей приходилось постоянно убирать их. До прихода Фила оставалось еще немного времени, и она присела на открытом балконе, разглядывая территорию лагеря и людей, снующих туда-сюда, перетаскивая какие-то ящики с пометкой «Милосердие», баллоны с питьевой водой и что-то еще, чего она не могла разглядеть. Эрика откинулась на спинку плетеного кресла, затянувшись сигаретой. Она никогда не была заядлой курильщицей, разве что иногда покуривала за компанию с подругами на вечеринках, но никогда это по-настоящему не было ее привычкой. Она вспомнила о сигаретах после смерти Макса, тогда она сидела подолгу наедине со своими мыслями, и, чтобы хоть как-то притупить их горечь и остроту, она начала курить, помногу, не замечая, как пустеют пачка за пачкой, не замечая, как это превращается в зависимость. Макс тоже много курил… Макс… Она закрыла глаза, медленно выдыхая дым. «Вот я и здесь, любимый, — тихо прошептала она, — здесь, на острове печали. Ты так и не успел попасть сюда, зато это сделала я. Я сделал шажочек к воплощению твоей мечты. Мне трудно. Я не знаю, что и как будет дальше, справлюсь ли я, выдержу ли я, найду ли я здесь то, что ищу… Но первый шаг я сделала… И я прошу тебя дать мне силы пройти этот путь до конца».
— Ты кто?
Вопрос прозвучал откуда-то снизу, и Эрика сначала не поняла, кто это, вздрогнув от неожиданности. Потом из-за дерева высунулась голова маленькой чернокожей девочки лет трех-четырех, опрятно одетой, с аккуратно заплетенными косичками. Лицом она была больше похожа на африканский тип, чем на меланезийцев, населяющих Бугенвиль, и, значит, вряд ли была ребенком кого-то из местного персонала.
— Ты кто? — повторила девочка свой вопрос, уставившись на нее с нескрываемым любопытством.
— Я — Эрика, а ты кто?
— Я — Рабдина. Ты откуда приехала?
— Из очень далекой страны, — улыбнулась Эрика. Наверное, дочка кого-нибудь из сотрудников, хотя странно видеть в таком месте детское лицо. — Ты, боюсь, о такой стране и не слышала.
— Ты летела на самолете?
— Да, очень долго летела, над океаном.
— Я тоже летала на самолетах, — гордо сообщила девчушка, расплывшись в ослепительно белозубой улыбке. — Много летала. Я все знаю про самолеты, вот так-то! Я тебе принесу банан! Хочешь?
— Постой, у меня есть бананы, лучше давай я дам тебе конфет! — Эрика поманила ее к себе наверх. Рабдина не замедлила подняться, остановившись в дверях, с любопытством оглядывая чемоданы Эрики, все еще стоявшие в комнате. Эрика вытащила из сумки прихваченный в аэропорту шоколад. — Держи!
— Спасибо. А у тебя еще много есть?
— Много, не волнуйся, я его тоже люблю. Заходи в гости, будем вместе лопать шоколад.
— Зайду! — Девочка так же стремительно убежала, как и появилась.
Пока Эрика смотрела ей вслед, к дому подкатила машина Фила, и она сделала последнюю затяжку, докуривая свою сигарету.
— Эрика, ты готова? — Голова Фила высунулась из окна машины. — Я тебя жду внизу!
— Иду, уже спускаюсь. — Она быстро затушила сигарету и спустилась вниз.
— Закрывай двери, тебе придется быть все время начеку, даже на территории лагеря, — предупредительно сказал Фил. — Мы дадим тебе рацию, настроенную на наш канал, ты будешь носить ее с собой постоянно, таким образом будешь в курсе всех наших переговоров, сможешь услышать, если что срочное, или запросить помощь, если понадобится. Не удивляйся, — сказал он в ответ на ее вскинутые брови, — мы здесь в военных условиях, перестрелка может начаться в любом месте в любую минуту. И хоть они вроде бы уже оставили Араву и переместили бои глубже в горы, все равно иногда случается пальба.
— А откуда же тогда столько пациентов в госпитале, если бои не здесь?
— Мы ведь не только на раненых работаем, здесь осталась большая часть населения, включая женщин, детей, стариков, которые тоже нуждаются в помощи, как и любые люди, они болеют, рожают, рождаются, умирают, и здесь нет никого, кроме нас, кто бы мог оказать им квалифицированную медицинскую помощь. Сюда привозят больных со всего острова, так как больше госпиталей нет. Строится еще один в Буке, куда они хотят переместить столицу, там вроде бы не так все разрушено, но он еще не начал работу, так что все пока ложится на наши плечи. Не хочу пугать, но легко не будет. — Фил пытливо взглянул в глаза Эрике. Он уже был свидетелем того, как некоторые врачи не выдерживали и уезжали, не доработав до конца контракта, а эта девушка не выглядела слишком крепкой и закаленной, чтобы ожидать от нее чего-то другого. Правда, было в ее взгляде что-то граничащее между упорством и отчаянием, и это заставляло его думать, что они сработаются.
— Да я и не ожидала ничего легкого, Фил, ты не беспокойся за меня, со мной все будет в порядке. — Эрика улыбнулась открытой улыбкой, она понимала, почему Фил беспокоится, она и сама бы так думала на его месте. — А зачем машина? — удивилась она. — Разве ты не сказал, что госпиталь находится совсем рядом?
— Да, рядом, но таковы правила безопасности. — Фил развел руками, как бы извиняясь, — Даже сто метров вне лагеря нельзя пройти пешком. Зачем лишний риск? Ведь организация несет за нас ответственность как-никак, понимаешь? Не все так плохо, — засмеялся он, увидев, как лицо Эрики становится все более и более озабоченным. — Несмотря на все эти неудобства, у нас очень хорошая команда, мы как одна семья, мы в одной лодке и поэтому стараемся скрасить нашу жизнь, добавляя в нее праздников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94