Это все жизнь, сложная, непредсказуемая, без четких правил... Маргарет, получается, тебе невозможно объяснить элементарные вещи. Федерико вот пытается за тобой ухаживать, он такой неопытный, робкий, мне кажется, очень нежный. А ты...
— Он развратник! Хотел меня соблазнить!
— Ах, а ты всегда такая недоступная! Скала, а не женщина! — В голосе Карен звучал сарказм.
— Самозащита необходима! Я не позволяю себе забываться, и слежу за своими поступками. Ненавижу Федерико!
Вместо слов Карен поцеловала сестру в лоб.
— Прости меня, нам пора продолжать сборы. — Теперь тему разговора сменила Карен. — Ты бы видела, как легко Рикардо свою любовь к автомобилям сменил на страсть к лошадям. Он никогда в жизни,
представь, не катался, даже не притрагивался к этим замечательным животным! Это мое упущение, но теперь оно в прошлом. Сегодня малыш не вылезал из седла почти два часа!
— Лошади тебе важнее сестры! Карен рассмеялась и вышла из комнаты.
Глава 8
Кристина помогла Маргарет вынести из дома кофры ровно в восемь утра. У подножия лестницы та, к своему удивлению, увидела не потрясающий роскошный лимузин, не великолепную спортивную машину: Федерико распахнул перед ней дверцу скромного «опеля» серого цвета.
— Уподобимся простым туристам, — улыбаясь, произнес ее спутник. — Почувствуем себя бедными студентами.
И хмыкнул, укладывая в багажник кофры, в которых были собраны лучшие платья Маргарет. Наконец они сели в машину, и Бокерия нажал на газ. С этого момента все события последующих дней слились для нее в один пестрый волшебный калейдоскоп.
К своим кофрам и дорогим платьям, любовно упакованным в дорожные чехлы, молодая женщина за все путешествие так и не прикоснулась. Они оказались ей не нужны.
В памяти Маргарет навсегда остались ущелья и вершины терракотовых гор, ясные прозрачные воды морских заливов, сказочные замки, старинные стены древних зданий, поросшие зеленым и рыжим мхом, маленькие и громадные площади, брусчатка которых помнила топот римских легионеров...
Она дышала воздухом песчаных пляжей Аликанте, любовалась зелеными лугами и отвесными скалами Астурии, стояла на мысе Креус.
Одетые в простенькие майки и шорты, они с Федерико карабкались по горам, бродили по булыжным мостовым городков Каталонии, пили пиво в квартале Лавапьес... И везде прекрасно себя чувствовали, словно мадридские студенты, сдавшие экзамены.
Мадрид особенно понравился Маргарет — солнечный веселый город. От площади Кибелы до северной окраины она прошла пешком, даже натерла себе ноги, и Федерико чувствовал себя виноватым, поскольку настоял на этой прогулке.
— Теперь ты настоящая испанка. Кстати, этой дорогой любила ходить королева София, которая основала Центр искусств. А там, между прочим, мы можем увидеть «Гернику» Пикассо и несколько работ сумасшедшего Дали. Не боюсь в этом признаться, его творчество меня несколько угнетает.
В Мадриде они оказались на площади Плаза де Испанья у памятника Сервантесу с фигурами Дон Кихота и Санчо Панса. Маргарет почувствовала себя юной, восторженной девушкой, роман о чудаке Дон Кихоте она читала в ранней юности. Поэтому когда стояла у памятника, на нее нахлынули далекие, волнующие душу впечатления.
А музей Прадо миссис Верн запомнила на всю жизнь. Ее поразили как великолепие живописи, представленное там, так сами огромные залы. Они с Федерико долго не могли уйти оттуда и все любовались картинами Веласкеса и Гойи.
— Кстати, — сказал молодой Бокерия, — гордись, в Прадо бывает за год миллион посетителей, считай себя миллионной. Вот тебе приз.
Он вытащил из кармана и протянул утомленной, усталой, замученной спутнице огромное румяное яблоко.
Их серый, пропыленный «опель», казалось, вот-вот не выдержит заданного темпа. Ночевали они в дешевых гостиницах, ужинали под звездным небом в уличных кафе, обедали в придорожных ресторанчиках. Когда Магги добиралась до постели в очередном номере, то буквально падала, блаженно вытягивала гудящие от ходьбы ноги и мгновенно проваливалась в сон.
Каждое утро начиналось с появления непредсказуемого Федерико, который стучал в дверь.
— Поторопись, Маргарет, нас ждут новые подвиги! Сегодня первым делом поедем в Музей ветчины. Представь, я никогда там раньше не бывал. Хочу попробовать все сорта испанских колбас.
За неделю он сделал ей кучу милых подарков. Среди них была открытка с видом Барселоны, керамическая фигурка моряка из города Картахены, игрушечный веер, расписанный явно детской рукой, пакет с ореховой халвой «туррон» из Аликанте. К его удивлению, Федерико дарил цветы как истинный галантный испанец: подносил их, как изысканную драгоценность, опускал в поклоне голову, пару раз даже вставал на одно колено. Она с гордостью принимала букетики, купленные на шумных рынках и у случайных торговок цветами, и отмечала ревнивые взгляды других женщин.
Сама же Маргарет частенько наблюдала исподтишка за Федерико, когда тот стоял перед картиной в прохладном зале музея или у какой-нибудь лавки на шумном рынке, и любовалась его точеным профилем, разворотом плеч, стройной фигурой, независимым выражением лица. От ее взгляда не укрывалось и то, что он не прочь полюбоваться какой-нибудь очередной красоткой, а они, в свою очередь, оглядывались на него. Удивительное дело, Маргарет не ревновала, а гордилась им.
В круговороте стремительного путешествия, как ни странно, у нее не было ни минуты, чтобы всласть поразмышлять о том, что ожидает ее впереди. Она как будто забыла, что находится в компании коварного соблазнителя. Магги постоянно шутила, смеялась, волосы ее пропитались ветром, солнцем, йодом — этот дух дарило близкое Средиземное море.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48