деньги исчезли бесследно. А вот надежда, похоже, осталась, в Майске эта надежда проклюнулась чудом.
Однако в чудеса пока верилось слабо, и, повздыхав над собой, Андрей Ильич переключился на дела. Вот здесь Лебедев действительно столкнулся с невероятным. Эликсир молодости, опытный образец которого сунул при прощании Митрич, и впрямь был способен взорвать фармацевтический рынок. Потрясали даже не результаты серьезных исследований, не заключения солидных медиков, не патент, выданный непрофессионалу по всей форме, а живой образчик действия препарата, его восьмидесятилетний создатель – крепкий мужичок лет эдак на шестьдесят, которому впору иметь молодуху. Политики, артисты, бизнесмены, перезрелые женихи, состоятельные дамочки от сорока – все, у кого раздутый карман и панический страх перед старостью, в момент сметут с аптечных прилавков чудодейственный эликсир. Они подсядут на этот наркотик и будут рады душу заложить, чтобы получить препарат за любые деньги. У Лебедева зачесались руки немедленно приступить к работе.
– Мясо, рыбу? – подкатила тележку стюардесса.
– Мясо, – пискнула рядом толстуха.
– Все равно, – безразлично ответил Лебедев. – Как долго еще лететь?
Девушка протянула пластмассовые подносы.
– Три часа, приятного аппетита.
Перекусив, неразговорчивый пассажир уткнулся носом в бумаги из кожаного черного кейса, потом бережно вложил их обратно, расслабился и задремал под мирное сопение соседки, старательно разгадывающей кроссворд. Засыпая, он представлял рядом в кресле смешную, встрепанную разиню в карикатурных очках. Так с блаженной улыбкой на довольном лице и проспал до самой посадки.
…В Москве Лебедев заставил крутиться всех, от кого зависела судьба препарата. Он заболел этим чертовым «Антистарином», заразив остальных. Помощник, не сумевший организовать должным образом командировку, остался при шефе, но получил нагоняй и лишился премиальных. За парня вступился Егорин, талдычивший о безответственности и халатности майской стороны. Вдаваться в детали Андрей Ильич не стал, однако было ясно, что, если подобное повторится, виновный расстанется с фирмой, где все должно проходить без сбоев. Президент холдинга, и до этого бывший машиной, бесперебойно пахавшей от зари до зари, теперь и вовсе забыл о доме. Он урывками спал, перекусывал на ходу, брился и принимал душ в соседней с кабинетом ванной, там же менял белье и рубашки, которые передавала с водителем заботливая домработница. Лебедев требовал к себе все отчеты по новому препарату, мотался в Минздрав, лично просматривал рекламные ролики, контролировал поставки сырья, заряжал командами начальников сбыта и в этой безумной гонке ловил себя на мысли, что ждет из Майска звонка. Прощаясь, он оставил телефоны, где мог скользнуть даже тенью. За все время не позвонила ни разу. Поначалу Андрей Ильич был этому даже рад: не до разговоров, когда закручиваются такие дела. Потом необъяснимое молчание стало раздражать, после – тревожить, а затем – назойливо влезать в мысли, отвлекая от рабочего процесса. Иногда в самый неподходящий момент вспоминались вдруг улыбка, внимательные умные глаза, поющий голос… Проклятие, она не казалась холодной пустышкой! Днями Лебедев по уши увязал в работе, ночами возбужденный мозг требовал передышки, но вместо покоя являлось гривастое чудо и требовало себя разгадать.
Так пролетел квартал, и на макушке лета вышла первая партия новой биологически активной добавки, появления которой уже с нетерпением ждали многие, нашпигованные бойкой рекламой. Андрей Ильич решил, что можно перевести дух. В пятницу вечером он наконец вернулся домой, где уже ждали запотелый графинчик, малосольный хрустящий огурчик, горячий ужин и уютный диван с бормочущим рядом ящиком, под который так хорошо засыпалось. Домработница встретила хозяина как дорогого гостя, но с порога принялась выговаривать, что Андрей Ильич себя не жалеет совсем.
– Так нельзя, дорогой вы мой, совсем не думаете о здоровье. Исхудали, глаза ввалились, цвет лица землистый. Здоровье надо беречь смолоду.
– Совет мудрый, но запоздалый. Молодым меня уже трудно назвать, согласны?
– Нет, не согласна. Вы мужчина в расцвете сил, это я вам как бывший врач говорю, только заботиться о себе нужно. В гостиной, у телефона – листок, я записала все звонки: имена и время. А перед самым вашим приходом звонила женщина. Представилась Аполлинарией Нежиной, обещала перезвонить через час. Этот звонок я записать не успела.
– Вы заслужили хорошую премию, – заявил с улыбкой Лебедев, готовый озолотить прилежную старушку. – Вам цены нет, Римма Андреевна, за вами как за каменной стеной.
– Согласна, – заважничала отставная врачиха. – Золотые слова, возьму их себе на заметку. До завтра, Андрей Ильич, и не обижайтесь на мою болтовню.
Междугородний звонок раздался через три часа и десять минут. Позади остались возбуждение, полпачки выкуренных сигарет вместо одной запланированной сигары, унылый концерт попсы, разбавленный идиотизмом остряков-юмористов, звонок от Женьки Егорина, пристающего расслабиться в предстоящий выходной за шашлыками, размышления под звездами на балконе, треп с клубным приятелем. На исходе первого часа он пытался спрогнозировать следующую неделю, на исходе второго – взбодрить себя виски, в третьем принялся вспоминать, надеясь, что старая душевная боль перешибет нынешний зуд. Последняя попытка оказалась неудачной. Андрей с удивлением понял: прошлое стало прошедшим, сейчас позарез требовалось настоящее – то, что околачивалось в Майске и плевало на собственные слова, вынуждая маяться ожиданием.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11