– Не оглядывайтесь назад, Кэтлин, если, конечно, собираетесь идти вперед. Надо забыть свое прошлое.
– Как?
– Вы это делаете с тех пор, как приехали сюда. Вы все делаете как надо.
Он неосознанно ласково погладил женские плечи. Ее аромат, потрясающе женский, окутал его и наполнил желанием, которое опасно крепло с каждым мгновением.
– Вы уже намного сильнее, не столь ранимы, как раньше. И вспомните, сколько раз вы уже противостояли мне. Держу пари, вы никогда и не пытались вести себя так со своим бывшим мужем.
– Никогда, – тихо призналась она. Кэтлин склонила голову набок, позволив его пальцам нежно гладить свой затылок. – Мы с Гэри никогда не ссорились. Мы просто обсуждали. А потом делали все так, как хотелось ему.
– Вот видите, налицо явный прогресс. Вы за все время на ранчо ни разу не поступили так, как того хотелось мне. И вы научились весьма доходчиво объяснять свои мысли.
Он с удовольствием услышал, как женщина хихикнула.
– И вы называете это прогрессом?
– Конечно.
Коди нежно отвел волосы с шеи и прижался губами к душистой коже.
– Ваш бывший муж – идиот, Кэтлин, – пробормотал он. – Я не знаю ничего более прекрасного, чем когда вы взрываетесь фейерверком от гнева.
Она замерла и тихо отодвинулась от него. Коди молча наблюдал, как Кэтлин устало спускалась по ступенькам.
– Вы не приведете мне мою лошадь? – подчеркнуто вежливо спросила она.
Ее тон ясно свидетельствовал, что она уже успокоилась. Коди беспечно скрестил руки на груди и прислонился к опоре.
– Только не сию же минуту.
Она повернулась к нему, глаза ее покраснели от недавних слез, но уже снова сияли бойцовским огнем.
– Я хочу поехать домой, Коди. Сейчас же.
– Почему вы так расстроились?
Кэтлин осуждающе смотрела на него, но не отвечала. Ее нерешительность смешалась с раздражением. Наконец она выдохнула и отрезала:
– Я отлично знаю, что совсем не красавица, так что приберегите свои комплименты для вашей рыжей любовницы.
– У меня нет рыжей любовницы, – тут же отрекся он. – И я считаю вас очень красивой. Кто вам сказал, что вы не красавица? Тот же самый человек, который убедил, что у вас нет таланта?
Она вздрогнула и заморгала, пораженная этой мыслью. Коди медленно сошел с крыльца, глядя на ошеломленное лицо женщины. Когда он остановился перед ней, Кэтлин подняла на него полные замешательства и недоверия глаза.
Коди взял ее лицо в свои ладони.
– Все, что муж пытался вбить в вашу голову, ложь, Кэтлин. И не я один думаю так.
Он легко коснулся ее губ и лишь потом завладел ее ртом в настоящем нежном поцелуе. Она подняла руки и вцепилась в его мускулистые плечи. Ему хотелось поцеловать ее так, чтобы все тревожные мысли напрочь вылетели из головы. Но природная осторожность подсказала, что Кэтлин гораздо нужнее нежность, которой ее обделяли столько лет. Когда Коди оторвался от нее, Кэтлин вытерла мокрые следы своих слез с его лица. Какое-то мгновение она внимательно рассматривала его. И наконец прошептала:
– Мне не нужна ваша жалость, Коди.
Вашингтон не верил тому, что слышал, и был вне себя от отчаяния. Мотнув головой, он коснулся ее подбородка.
– Если вы считаете, что это имеет какое-то отношение к жалости, то вам придется многое узнать обо мне. Подумайте, Кэтлин, и посмотрим, к каким выводам вы придете.
Глава 5
Слова Коди все еще звучали у Кэтлин в мозгу, хотя прошло уже несколько дней. Иногда почти удавалось убедить себя, что он просто хотел утешить ее. Но потом она вспоминала, как пронзительно сияли глаза, когда Коди просил ее подумать над его словами. И тогда начинались сомнения.
Нельзя сказать, чтобы их встречи были частыми. После поездки на его ранчо они виделись несколько раз и всегда мимоходом. Может быть, Коди дает ей возможность обдумать его слова? Или ему и самому нужно время?
У Кэтлин практически не было опыта общения с мужчинами. Она вышла замуж за Гэри в восемнадцать лет, а до этого у нее не было настоящих поклонников. Кэтлин запуталась, пытаясь разобраться в ощущениях, вызываемых в ней этим странным ковбоем.
Но чего он добивался? Кэтлин понятия не имела.
Со вздохом она вышла на крыльцо и села на верхнюю ступеньку. Уже стемнело, и жизнь на ранчо замерла.
Небо было ясным, и – число звезд просто поражало. Неподалеку от дома Джон и ее дочки возились с телескопом, пытаясь найти какую-то неведомую звезду.
Кэтлин улыбнулась, услышав их оживленные голоса. Даже Хизер перестала дуться ради такого случая. Кэтлин подозревала, что Джону удалось временно заполнить пустоту, оставшуюся в жизни Хизер после разрыва родителей. Любому ясно, что Джон обожает своих племянниц.
Да-а, время текло ужасающе быстро. Они прожили на ранчо больше месяца, и лето кончалось. Кэтлин понимала, что пора прийти к какому-то окончательному решению насчет своей жизни. Но ей так и не пришло в голову ничего, что могло бы удовлетворить всех.
Кэтлин услышала, как Джон сказал девочкам, что, пожалуй, пора идти спать. Как ни странно, они не возражали, а лишь помогли сложить телескоп и пошли к дому.
– Спасибо, дядя Джон. – Холли поцеловала дядю в щеку. Затем поцеловала мать. – Спокойной ночи, мама.
Хизер тоже чмокнула ее, прежде чем последовать за сестрой.
– Спокойной ночи, дети.
Джон сел рядом с Кэтлин и вытянул ноги.
– У тебя чудесные девчушки, Кэти. И ты замечательно воспитала их.
Кэтлин подумала: понимает ли Джон, как дорога ей его похвала?
– Спасибо. Они немного необычные. Приятно слышать, что Хизер избавилась от сарказма, которым отпугивала всех уже год или около того.
– С ней все будет в порядке. Конечно, она всегда будет шагать своей дорогой, но со временем избавится от негодования по отношению к тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47