Подобно мадам де Сталь, которая однажды сказала, что с радостью променяла бы свой чудесный загородный дом с видом на горы в Швейцарии на «сточную канаву на улице Бак», Билли чувствовала, что только в Седьмом округе она найдет тщательно скрываемое от постороннего взгляда, загадочное очарование того Парижа, где еще живо минувшее. Однако те немногие частные дома, которые освобождались в этом районе, продавались только в своем кругу и на рынок недвижимости не попадали. Люди, чьи предки жили в предместье Сен-Жермен задолго до времен Людовика XV, десятилетиями ждали своей очереди, чтобы заполучить квартиру в этом районе.Тем не менее месяца через два до Дениз дошел слух о частном доме на улице Вано, хозяин которого недавно умер. Ни один из полудюжины наследников был не в состоянии выкупить у остальных их долю и получить право на владение всем домом. Это бьш не дворец — всего двадцать комнат, — однако владельцы запросили цену дворца — восемь миллионов долларов. И уже через несколько дней после того, как Билли осмотрела дом, она оказалась в какой-то обшарпанной конторе в компании двух нотариусов, один из которых действовал с ее стороны, а другой — со стороны владельца. Еще там находились двое агентов по торговле недвижимостью, которые с трудом скрывали нетерпение.У Билли был богатый опыт покупки недвижимости, и обычно она вела себя как знающая толк в жизни, цепкая, деловая женщина. Правда, раньше все проекты договоров просматривал для нее Джош Хиллман, хотя она и сама отлично знала всю процедуру и гордилась тем, что ни разу не переплатила ни цента. Но сейчас, сидя за огромным столом с ручкой наготове и чувствуя на себе взгляды всех присутствующих, она вдруг заколебалась.Ей предстояло подписать чек на восемьсот тысяч долларов, составлявших задаток в размере десяти процентов от цены, который ей не был бы возмещен, если бы сделка по какой-либо причине не состоялась. Первая цена, как это всегда бывает при покупке недвижимости, была непомерно высока, и предполагалось, что из-за нее можно поторговаться. Кроме того, обычно, а точнее всегда, покупатель обращался к услугам эксперта, который проверял обоснованность условий договора. Лишь после этой процедуры покупатель ставил свою подпись. Никакой самой богатой и экстравагантной француженке ни при каких обстоятельствах и в голову бы не пришло покупать по завышенной цене дом, который она увидела всего несколько дней назад. У нотариусов и агентов будут все основания считать ее самой большой разиней, какую им только доводилось встречать. Идиоткой. Она как бы сама позволяла себя надуть, обмануть, провести, короче, обставить, обштопать, обдурить.— Если вы не подпишете сегодня, завтра этим домом уже заинтересуется кто-то другой, — прошептала Дениз на ухо неподвижно сидевшей Билли. — Если наследники принимают задаток, это значит, что при всех условиях они обязаны продать дом именно вам. А что, если сегодня кто-то еще посмотрит дом — а в Париже хватает богатых людей, интересующихся недвижимостью, — и предложит им более высокую цену? Без задатка вы рискуете упустить этот вариант. Такое случается довольно часто, если покупатель колеблется.Какая чушь, подумала Билли. Она особо не цоверяла мнению Дениз и сейчас понимала, что была права. Доверие к ней Коры было не вполне обоснованным, это было мнение женщины, привыкшей покупать всякую мелочь, а не крупную собственность. Никакой частный дом, даже в самом лучшем районе, нельзя продать за один день; содержание здания встанет в копеечку, поскольку предыдущий хозяин его запустил, и понадобятся месяцы дорогостоящего ремонта, прежде чем можно будет заняться интерьером. Она спокойно могла затянуть переговоры на несколько недель.Да, именно этот дом, и не просто дом, а особняк на улице Вано был построен словно специально для нее столетия назад. Он прождал ее больше двух веков. Едва привратник распахнул перед ней ажурные чугунные ворота в стене, густо заросшей плющом, она почувствовала, что исполняются ее самые заветные желания. Билли оказалась в просторном дворе, вымощенном булыжником, и увидела прелестный дом, так и манивший войти. Она подошла к гостеприимным дверям, к которым вели четыре полукруглые ступени, бросив взгляд на оба боковых крыла дома, одно из которых, судя по статуе гарцующей лошади, служило конюшней. Несмотря на нетерпение, она обратила внимание на отлично отесанный серый камень, из которого был сложен этот непритязательный двухэтажный дом, на серо-белые ставни с облупившейся краской, на лепнину над окнами. Едва за ней закрылись ворота, она окунулась в атмосферу деревенской тишины и покоя. Как во сне вошла она в круглый вестибюль с просевшими полами из наборного паркета. Его размеры точно соответствовали существовавшим где-то в подсознании Билли представлениям о том, каким должно быть человеческое жилище. Снаружи не доносилось ни звука, пока она бродила по анфиладе порядком обветшавших комнат, которые радовали своим простором, обилием окон и каминов. Она сразу поняла, что когда-то дом стоял среди деревенских садов. Когда-то это был действительно прекрасный дом, не холодный величественный дворец, а именно дом, где в благородстве и достоинстве жили многие поколения людей.Билли окунулась в славное прошлое, в котором каждая комната говорила о неторопливом ходе времени: паутина проблескивала по углам, как сплетенный из серебряных нитей геометрический узор; в высоких потускневших зеркалах она видела себя словно в золотистой волшебной дымке; каждый оконный проем манил подойти поближе, хотелось опуститься на колени и рассматривать замысловатую игру трещин на рамах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101