А вообще прежде я и не подозревала, что способна на мстительность. Это, наверное, как аппендикс. Пока не воспалится, мы о нем ничего не знаем.
Странно, что она говорила о себе такие вещи, пусть и в шутку, но вовсе не боялась, будто этим сможет отвратить от себя Максима. Если подумать, это не единственный ее недостаток…
— Откровенно говоря, я бы тоже не прочь кое-кому воздать, — согласился он и скомандовал: — Шофер, рули к филармонии, надо сдать машину устроителям, пусть оформляют.
Они оставили машину во дворе филармонии. Предупрежденный Маслаченко охранник показал место, где ее поставить.
— Однако, Максим, ты заметил, что если с каждым из нас в отдельности происходят лишь мелкие неприятности, то стоит нам оказаться вместе, как начинаются прямо-таки глобальные катаклизмы.
— Имеешь в виду этого, с ножом?
— А бандиты в обменном пункте?
— Не старайся, не испугаешь, — хмыкнул Максим и взял се за руку, как будто она собиралась от него сбежать.
А в зале веселье продолжалась. Директор концерна в своей судейской мантии отплясывал на пару с Красной Шапочкой не то самбу, не то румбу — в общем, что-то экзотическое, и по лицу его катился пот. В зале было достаточно жарко, а мантия оказалась сшитой из слишком плотной материи.
— Поможем шефу, — предложила Маргарита, отдавая полушубок и сумочку мужчине в костюме ливрейного слуги.
Тот принял ее вещи, ничуть не удивляясь.
— Эх, была не была! — воскликнул Максим, снимая с себя белый парик и бросая на пол, как если бы это была шапка.
Они заплясали рядом, что дало возможность директору посачковать.
— Спасибо, Рита, — благодарно прокричал Юрий Григорьевич, принимая от нее платок, чтобы вытереть пот. — Это называется, за что боролись, на то и напоролись.
— Зарядку надо делать по утрам! — сказала Красная Шапочка, легко подпрыгивая.
— Уволю! — пригрозил директор, неожиданно легко выдавая сложный пируэт. — Не так уж я стар и тяжел, как может показаться.
— Как, Бобров, я тебя расколол? — довольно проговорил он Максиму, когда музыка кончилась.
— Кажется, вы единственный, кто меня узнал, — согласился тот. — А интересно, каким образом?
— Помнишь, пару лет назад ты приходил ко мне насчет складских площадей? Я обратил внимание на твою походку: ты слегка загребаешь ногами, как бобер из мультика. К тому же если снять белокурый парик… В общем, узнал — и все, не занудствуй!
Маргарита хотела было сказать, что и она подозревала, почти была уверена, но внутренний голос отсоветовал: «Молчи уж! Ты ведь не давала мне возможности сказать об этом, а я сразу почувствовал…»
Мистика какая-то с этим голосом. Говорит себе, словно он самостоятельное существо, которое живет в ней временно.
— Однако ты долго объезжал вокруг квартала, — заметил Судья. — Плохо машину водишь, что ли?
— Мне пришлось между этим делом решать дело куда важнее, — решил признаться Максим. — Дело в том, что я сделал предложение руки и сердца вашему главному бухгалтеру.
— А она как?
— Вроде согласилась.
— Вроде — понятие неопределенное.
— Рита-то сказала определенно, да я все поверить не могу. Знаете, сколько пришлось за ней побегать.
— Хорошая женщина стоит любой беготни. И скажу тебе, Максим, недаром я тебе машину присудил. Порадовал ты меня.
— Раз уж мы так плотно говорим о наших делах, хочу заодно и просьбу высказать: пусть ваши работники оформят эту машину на имя Риты.
— Щедрый подарок.
— Я бы хотел подарить ей вообще все, что имею.
— А как ты смотришь на то, чтобы обручиться?
— Пока у нас это не очень принято.
— А ты возьми меня для такого дела главным распорядителем, я все и устрою.
— Не возражаем, — сказал Максим, переглянувшись с Маргаритой.
Наверное, скорее всего от растерянности — он никак не ожидал от Маслаченко такого горячего участия.
И тут началось такое…
Директор в своей судейской мантии, производивший впечатление самого главного лица, и таковым и являлся, легко брал в руки инициативу, потому, как только он сказал в микрофон: «Внимание! Выключите музыку, срочное сообщение!», в зале установилась тишина. То есть гости, конечно, продолжали негромко переговариваться между собой, но внимание оказалось приковано к Судье.
— Дорогие гости! На нашем вечере произошло событие, которого я не мог не только предусмотреть, но о котором не осмеливался и мечтать: судьба подала мне знак — а я фаталист и верю в такого рода приметы… В общем, как раз на нашем вечере двое хороших молодых людей решили в недалеком будущем пожениться. Такого наша программа, понятное дело, не предусматривала. Если я хорошо помню, то как раз сейчас мы должны были выбирать королеву вечера, а та должна была подбирать себе короля. Так вот, я предлагаю программу переменить в связи с вновь открывшимися обстоятельствами — на место короля и королевы посадить наших жениха и невесту и отпраздновать их помолвку. У кого еще она происходила при таком стечении народа?
В зале раздались одобрительные выкрики.
— Я мог бы воспользоваться правом Судьи и просто объявить окончательное решение, но у нас праздничный вечер. Потому я предлагаю: кто за немедленную помолвку, становитесь по мою правую руку, кто против — по левую.
Шумная толпа качнулась, и вскоре почти все перешли на правую сторону. Слева остались лишь несколько человек, и Маргарита с болью увидела в их числе Люську.
— Большинством голосов объявляю начало церемонии обручения, — торжественно провозгласил Судья. — Стулья для жениха и невесты! И кольца.
— Какие кольца? — Маргарита и Максим посмотрели друг на друга.
— Пока серебряные, а на свадьбу купите себе золотые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80