— Не надейся, — показала ему язык Маргарита, — тебе не удастся вывести меня из себя и таким образом освободиться от участия в его изготовлении.
— Хорошо, что от меня нужно?
— Придумать, из чего сделать корону. Шапочку — как бы голову лягушки — я сошью сама.
— И стрелу. Славка, придумай, из чего сделать стрелу, — подключилась и Маргарита.
— И чтобы она торчала у тебя из ноги.
— Почему обязательно из ноги?
— Пардон, из лягушачьей лапки.
— Ты не брат, а какой-то оголтелый милитарист. По сказке Иван-царевич в лягушку не попал.
— Я так и думал! Он-то ведь ее наугад послал. Она вообще в болоте утонула, да, спасибо, лягушке надоело в шкурке париться, она за этой стрелой в болото и нырнула.
— Лизок, я не понимаю, как ты столько лет живешь с таким монстром.
— Как живу? Мучаюсь. Славик, так что насчет короны?
— А вопрос со стрелой, значит, решите сами?
— Стрелу мы нарисуем на картоне, покрасим бронзовой краской, вырежем и приклеим на лист. Будет красиво: и иллюстрация к костюму, и узор для юбки. Это я тоже сделаю сама.
— Так что же это получается? Наша новоиспеченная главбухша свалила все на нас с тобой, милая женушка?
— Славик, кажется, хоккей уже начался.
— Сделаю я вашу корону! Можно, я уже пойду?
— Иди, — разрешила жена.
— Вот видишь, всем колхозом и почти состряпали тебе карнавальный костюм. Маску, надеюсь, сделаешь себе сама.
— Чего на нее зря время терять, — решила Маргарита. — Я куплю в магазине.
В общем, к новогоднему вечеру она подготовилась, так что об этих хлопотах можно пока забыть. А обо всем другом, суетном…
До конца этого года осталась всего неделя. На работе она занята так, что голову некогда поднять. К счастью, Петр Аркадьевич согласился пока не увольняться — его директор о том лично просил, — так что Маргарита может не бояться, что огромная гора бухгалтерии концерна, свалившись на молодого главбуха, своей махиной свалит ее с ног.
А с личным… Ну вот только с личным — привет, как верно заметили в одной песне. Права Люська… Странно только, почему Маргарита так легко согласилась с ее якобы правотой в отношении Максима? Если отделить котлеты от мух, что вообще хочется Люське: чтобы Маргарита была счастлива или для нее важнее, чтобы она не встречалась с Максимом?
Главный козырь подруги: он позвонил по телефону. Значит, номер Маргариты все время у него был? Он прежде и не собирался ей звонить, а тут увидел в аэропорту и вспомнил ночи страстные?
«Люська права!» Это Маргарита себя передразнила. А своя голова на плечах у нее есть? Почему она бросила трубку и не пожелала даже выслушать человека?
«Он тебе не пара, — опять как наяву Маргарита услышала голос Люськи. — Если ты даже выйдешь за него замуж, ты все время будешь помнить о нем как о мужчине, который знакомился с женщинами по пикантным объявлениям. И будешь знать, что на той кровати, про которую ты мне с таким восторгом рассказывала, и до тебя, и после тебя лежали другие женщины».
Как противно было Маргарите думать об этом! Вот потому она и постаралась уплотнить свое время, чтобы почти не оставаться наедине со своими мыслями. И так уставать за день, что падать в постель и засыпать до следующего утра, а потом вскочить и опять позволить делам закрутить тебя в своем водовороте.
Глава двадцать третья
А в самом деле, на месте Маргариты он тоже не стал бы разговаривать с мужчиной, который не только знакомится с женщинами по объявлению, но и обнимается в аэропорту с одной женщиной, чтобы через полчаса звонить другой.
— Что бы ты обо мне ни думала, милая, — сказал он в пространство, — а тебе все равно придется меня выслушать. В конце концов, кто из нас представитель сильного пола, ты или я? Твой удел — упираться, а мой — настоять на своем и своего добиваться. «Куда ты денешься, куда ты денешься, когда окажешься в моих руках!..»
Он поймал себя на том, что громко пост, и, хмыкнув, замолчал.
Потом вышел из своей комнаты и отправился к матери, которая, конечно же, сидела на кухне и читала.
— Мама, в гостиной возле торшера я поставил кресло. Я сделал его для тебя, по своей собственной разработке, а до того прочел кучу специальной литературы, чтобы тебе было в нем удобно, чтобы спина не уставала, чтобы ты в нем по-настоящему отдыхала, а ты как прежде сидела на табуретке за кухонным столом, так и сидишь.
— Привычка, сынок, — виновато улыбнулась мама. Перед сном она обычно читала лежа в постели. В такое время Максим старался не беспокоить ее своими проблемами, но теперь, раз она еще на кухне…
— Мама, помнишь, ты шила мне в школе карнавальные костюмы?
— Сынок, да когда же это было! В первом и втором классе. В третьем ты уже отказался. Хожу, говорил, в этом костюме, один как дурак! Мало кто из родителей соглашался с костюмами возиться, вот ты и забастовал… А чего ты вдруг про карнавал вспомнил? Хочешь в Венецию поехать?
— Гораздо ближе, мама. Хочу проникнуть инкогнито на один бал-маскарад, — признался Максим. — И для этого мне срочно надо соорудить костюм. А вот какой…
— У тебя хоть какие-то наметки, задумки есть?
— Никаких! — признался он.
— Предлагаешь, значит, мне тряхнуть стариной? — Она проницательно посмотрела в глаза сыну. — От этого тоже зависит твоя судьба?
— Если быть более точным, пока лишь одна из возможностей сопротивляться этой самой судьбе.
— Пожалуй, я смогу тебе помочь, — немного подумав, оживилась мама. — Я, честно говоря, и думать забыла. На антресоли-то мы уж сколько лет не заглядывали… Однажды твой покойный отец, царство ему небесное, ездил с государственной делегацией в Узбекистан.
— Отец — с государственной делегацией?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80