— Да, хорошо…
— Это просто отлично, можете мне поверить. Лучше, чтобы книги не путали.
— Таня, у вас все в порядке?
— Абсолютно, — сказала она. — Правда. Только утвердить эскиз надо срочно. Сегодня сдаем в типографию. Иначе выбьемся из графика. Курьер уже выехал. Если в течение получаса не появится, позвоните мне, я пошлю другого.
Через полчаса обложку доставили. Коричневая, размытая, очень серьезная. Полная противоположность первому варианту, но к содержанию книги подходит больше. Мне понравилось. Я позвонила Тане, та, как и в тот раз, тараторила с космической скоростью.
— Понравилось? Вот и хорошо. В аэропортах, наверное, уже голубая продается. Но это неважно. Когда книга появится в настоящей продаже, она будет в новой обложке.
— У вас правда все в порядке?
— Да, да, в порядке.
Что-то тут не так.
Это был поистине день «Докин Эмери», потому что следом позвонила мой рекламный агент Отали.
— Отличные новости! Вас хотят пригласить в «Одиннадцать часов».
Так называлась телевизионная дневная передача; несмотря на название, она была в эфире с половины одиннадцатого до двенадцати; вели ее две дамы, которые, похоже, ненавидели друг друга всей душой, но обращались друг к другу подчеркнуто ласково. Рейтинг у нее был высокий.
— Я понимаю, новая книга еще не вышла, но это национальный канал, и упускать такой шанс было бы преступно.
— Когда они хотят меня видеть?
— В пятницу.
Послезавтра. Я содрогнулась. Я же в абсолютно разобранном состоянии! Я снова подумала о Джемме; если бы ее пригласили в такую передачу, она бы была неотразима. У Джеммы классные костюмы, блестящие (и густые!) волосы и туфли на каблуках. Она всегда ухоженна. Я же и в лучшие времена выглядела неизвестно как, а сейчас и подавно.
— Чудесно! — ответила я, положила трубку и позвонила Антону.
— В пятницу меня приглашают на «Одиннадцать часов»! — Я почти кричала. — Национальный канал! Господи, как я себе отвратительна! И надеть решительно нечего. И с волосами так ничего и не придумала. Я себе не нравлюсь!
— Ты уже это сказала. Давай съездим купим что-нибудь.
— Антон! Спустись с небес на землю! Ты должен мне помочь.
— Жди меня под часами у «Селфриджеса» через час.
— Мы не можем идти в «Селфриджес». У нас денег нет!
— Зато есть кредитки.
— А куда я Эму дену?
— Я позвоню Зулеме и попрошу задержаться.
— Она тебя съест.
— И пусть.
Его спокойствие передалось мне.
— «Селфриджес», через час, — повторил Антон. — Мы тебя приоденем.
— Антон! — Мне наконец удалось схватить губами немного воздуха. — У нас в самом деле нет денег.
У нас в самом деле есть две кредитки. Которые еще не истрачены до конца. Не знаю, как ты, а мне всегда не по себе, когда моя кредитка еще не исчерпана. У меня появляется такое чувство, словно я газ не закрыл.
Он уже ждал. Я подошла, взяла его за руку и потащила внутрь.
— Идем. Мне нужны черные брюки и какая-нибудь блузка. Чем дешевле, тем лучше.
— Нет. — Он остановился, я тоже. — Нет. Мы должны получить от этого удовольствие. Ты это заслужила.
— Пойдем на первый этаж. Там цены разумные.
— Нет. Мы пойдем на третий, где цены неразумные. Хорошие вещи продаются там.
Я вздохнула. Потом уступила. Я физически ощущала, как сдаюсь под его напором. Но он взял на себя руководство операцией, и я ни в чем не виновата. Освободившись от ответственности, я почувствовала головокружение и легкость, чуть не взлетела.
— Запомни, Лили, мы сюда пришли затем, чтобы получить удовольствие.
— Ладно. Веди.
На третьем этаже Антон принялся снимать вещи со стоек. Я проходила мимо, а он что-то примечал, и многие были просто загляденье. Но справедливости ради надо сказать: были и такие, что и надеть-то страшно. Это была метафора моей жизни с Антоном: он расширял мои горизонты, заставлял по-новому взглянуть на жизнь, на вещи — и на себя саму.
Он быстро призвал продавщицу, которая мгновенно уловила его настроение. Вдвоем они засыпали меня красивой одеждой.
Антон заставил меня перемерить массу красивых вещей: коротких кожаных юбок, «потому что, Лили, у тебя красивые ноги»; сексуальных черных платьев с лайкрой с глубокими вырезами — «потому что, Лили, у тебя красивая кожа».
Я примерила несколько ролей — то я была угловатой рокершей, то элегантной французской кинозвездой, то строгой библиотекаршей в костюме от «Прады». От моего животного страха не осталось и следа, я смеялась и вообще веселилась от души. Антон был в ударе — широкие жесты, экстравагантность и оригинальность во всем.
С тех пор как мы были вместе, он регулярно делал мне подарки — вещи, которые я бы себе никогда не купила, считая их баловством. Как, например, дорожный косметический набор от Джо Малоуна, о котором я вычитала в журнале и мечтала, как шестилетняя девочка мечтает о розовом велосипеде. Я редко путешествовала, мне не нужна была специальная сумка с косметикой, но Антон, с его невероятным вниманием к мелочам, уловил, что я ее хочу. И хотя я отругала его за то, что он тратит деньги, которых у нас нет, я обожала эту косметичку до такой степени, что клала с собой в постель. Это была единственная вещь, которую я не отдала — и ни за что не отдам! — Зулеме.
Сейчас он таскал мне в примерочную горы вещей, руководствуясь одним принципом: тебе это, может, и не нужно, но ведь хочется? Цену спрашивать он мне запретил:
— Дверь примерочной не закрою, если ты будешь смотреть на ценники.
Больше часа я примеряла всевозможные красивые вещи и наконец сделала свой выбор: черные брюки умопомрачительного кроя и необычная «рваная» блузка, открывающая плечи. Еще Антон уговорил меня купить короткую кожаную юбку и облегающее платье из ангоры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175