Милевски бросил автомобиль посреди дороги, чтобы иметь возможность сбежать как можно быстрее. Он пробирался к тротуару, лавируя между людьми и машинами, и тут дверца красного «ниссана» распахнулась и появилась Кристи. Она была совершенно целой, но ее шатало, рот был перемазан слюной и кровью, и она заливалась истеричным смехом, тыча пальцем в раскиданные повсюду газеты. Брендон схватил женщину за руку и потянул за собой, прочь от быстро собиравшейся толпы. Тут, к его ужасу, распахнулись двери издательства и на улицу выскочили два парня с фотоаппаратурой.– Кристи! – прошипел он, заглядывая ей в лицо. – Пойдем скорее. Шевелись же!– Эй, слушайте, а это, часом, не Кристи Скоэн, ведущая с телевидения? – Один из фотографов перестал щелкать камерой и уставился в их направлении. – Эй, парень! Это Кристи Скоэн? Чего она наглоталась? Или ширялась?– Вы ошиблись! – Брендон уже дотащил вяло передвигающую ноги Кристи до своей машины, сунул ее на заднее сиденье и поторопился покинуть место аварии.Да, потом ему скорее всего придется предстать перед судом за пособничество в разбое, повреждении имущества и всем остальном, потому что погром Кристи устроила исключительный и полиция доберется до нее довольно быстро. Но сейчас часы показывали шестнадцать часов сорок минут, и у них все еще остается время, чтобы выпустить пленку в эфир. И надо сделать это до того, как журналистку сцапают представители правоохранительных органов, потому что у них разговор коротким не бывает.– Во сколько ты должна быть в студии, чтобы успеть выйти в эфир с шестичасовыми новостями?Кристи молчала, глядя в окно.– Кристи! Сколько у нас времени?– Никогда не думала, что в городе столько деревьев… – пробормотала женщина. – А где моя машина?– Кристи, слушай меня! Ты должна сосредоточиться!Кристи молчала, и Милевски подумал было, что все его усилия напрасны и до ее затуманенного лекарством мозга слова так и не дошли. Но через минуту Кристи повернула к нему распухшее лицо и, кривя рот, спросила:– Так что сказала эта рыжая сука своему бывшему мужу?
Сэм сидела на кровати и расстраивалась, глядя, как Монти ныряет в шкаф за очередной вещью. Все напрасно, думала она. Ни одно платье, ни один костюм уже не сидят так, как надо. Это немыслимо! Доктор сказал, что ее беременности всего одиннадцать недель, а она выглядит так, словно это пятый месяц! Точно, когда она носила Лили, то начала полнеть как раз на пятом месяце. Но сейчас все по-другому. Саманта отогнала мысль о том, как именно она будет выглядеть к концу срока. «Наверное, моя толщина сравняется с ростом. Буду кататься шариком». Она вздохнула.– Может, это? – Монти извлекла из шкафа черную юбку и белую блузку с кружевами.– Слишком строго.– Тогда это? – Следующим из шкафа показался шоколадного цвета костюм с темно-вишневым шитьем.– Я надевала это в вечер первых дебатов.– Да никто уже и не помнит!– Нельзя. Кара сказала, что на публичных выступлениях нельзя появляться два раза в одной и той же вещи. А кроме того, это шерстяной костюм и мне будет в нем слишком жарко… Я беременна, ты помнишь? Я беременная незамужняя женщина. Нет, лучше так – бездомная незамужняя мать пятерых детей.Монти уставилась на подругу и явно хотела что-то сказать. Потом сдержалась, вздохнула и опять нырнула в шкаф.– А как насчет этого?– Да кому какая разница, во что я буду одета? – Саманта взяла шифоновое платье цвета мха, которое Монти сняла с вешалки. – Телевидения там не будет. Джек просто должен произнести очередную речь. Так что и это сойдет. Оно совсем не новое, но мне будет в нем удобно.Саманта надела платье и подходящие туфли. Монти застегнула молнию на спине. Потом вдела подруге в уши серьги с зелеными бусинками. Саманта разыскала в шкафу объемистую бежевую сумку с короткими ручками и встала, держа ее перед собой и прикрывая живот.– Так нормально? – спросила она у Монти.– Все очень хорошо, Сэм, – ответила та, с нежностью глядя на подругу. – Просто замечательно.
– Мама! Мам! – Голос Грега донесся из коридора, и в нем звучала паника. – Включай скорее Десятый канал! Скорее!У Саманты сжалось сердце. Что могло случиться? Вдруг Джек попал в аварию? Монти подскочила к деревянной стойке, где за резными дверцами прятался телевизор и прочая техника. В комнату влетели Лили, Грег и Дакота.В молчании они смотрели на диктора, который читал анонсы шестичасовых новостей.– По-моему, мы в полной жопе, – сказала Лили.
Брендону было очень нелегко смотреть на происходящее. Он искренне жалел Кристи и очень переживал за нее. Гримеры умоляли ее убрать марлевые тампоны, лежащие за щеками: они деформировали контур лица. Но Кристи категорически отказалась. Она заявила, что лучше пусть зрители увидят толстощекую ведущую, чем Кристи Скоэн, с подбородка которой будет капать кровь. «Я вам что, граф Дракула?»К огромному облегчению Милевски, Кристи пришла в себя и почти избавилась от одурманивающего действия анестезии. Врач прописал ей сильнодействующие обезболивающие, которые должны были поддерживать ее в полусонном состоянии как минимум до следующего утра, но она решила пока не принимать лекарства, чтобы сохранить ясную голову. Кристи и редактор новостей сидели голова к голове и готовили сюжет.Гримеры утащили Кристи готовиться к выходу в эфир, и тут прибыла полиция. Целых четыре офицера приехали, чтобы препроводить мисс Кристи Скоэн в полицейский участок. После беседы с директором Десятого канала офицеры любезно согласились подождать, пока будет отснят выпуск шестичасовых новостей, благо времени до него осталось всего ничего.И вот наконец время пришло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116