Бретт провела пальцами по немного шероховатой поверхности стола.
— Иногда, — смущенно ответила она. Но на самом деле она гордилась, что все больше и больше клиентов узнают о ней и заинтересованы с ней работать. Она добилась этого, не выставляя напоказ имени своего деда, и доказала, что может позаботиться о себе сама. Было много такого, что она еще должна была узнать в фотографии, но она была благодарна за сегодняшний успех.
— Даже не знаю, будет ли у меня когда-нибудь такое, — отозвалась Лизи.
— Ты что, ребенок? Я уверена, что будешь знаменитым радиожурналистом.
— Это очень непросто. Вы с моим братом захватили все, как ракеты с курсом на победу. В выборе пути у меня нет такой уверенности, как у вас.
— Но прошлым летом ты говорила о своей рекламной катушке с записями и что ты просто проверяешь возможности своего распределения.
— Да, моя катушка интересная в том случае, если я захочу стать «Лизи Пауэл, дерзкий репортер радостных событий». Это то, как меня видят. На станции они считают меня просто проворной, миловидной и привлекательной девушкой. Меня единственную посылают собирать материалы на ярмарки и на общегородские собрания. Обычно я много шучу, улыбаюсь, и поэтому для меня это нетрудно, но я не уверена, что именно на этом я бы хотела построить свою карьеру. Чувствую, что мой первый репортаж будет таким, что он решит все вопросы, за исключением поставленных передо мной. Я боюсь, что все сделаю неверно. Видимо, много воды утечет, пока госпожа Удача заметит меня, — со смешком сказала Лизи и добавила:
— Ладно, хватит ныть. Я приехала в Париж американской девчонкой. В связи с этим не могла бы ты быть любезна, позвонить Джо и сообщить ему, что хочешь заглянуть к нему. Вот мы его удивим!
— Ты считаешь, что сможешь чем-то удивить его? — сказала Бретт.
С октября они с Джо только перезванивались, обмениваясь новостями. Оба были так заняты, что никак не могли найти время побыть вдвоем. Бретт набрала номер его телефона.
— Как ты думаешь, что скажет Джо? — сияя спросила Лизи, когда они шли по узкой, темной площадке, ведшей на пятый этаж и последний лестничный пролет к комнате-мансарде Джо.
— Полагаю, что единственно, кого он сейчас не ожидает увидеть, — это тебя, — прошептала Бретт перед тем, как постучать в дверь.
— Бретт, это ты?
— Да, я! — сияя ответила Бретт, прикрывая собой Лизи, когда он открывал дверь.
— И я! — добавила Лизи, вылезая из-под руки Бретт.
— Лизи! Что ты здесь делаешь? Вот здорово!
— Случайно сюда залетела.
Хотя его материальное положение теперь существенно улучшилось, Джо наотрез отказывался покинуть эту крохотную квартирку. Он объяснял, что плата за нее небольшая и что ему не нужен дом больше этого, а также, что он никогда не найдет мастерской, которая была бы на шесть этажей ниже его дома.
Насест Джо состоял из четырех небольших комнат на последнем этаже здания, рядом с Сорбонной.
— Когда вы приехали? — спросил он.
— Сегодня утром. Бросили вещи, и Бретт повезла меня в свою мастерскую, а теперь — мы здесь!
— Мы подумали, что ты захочешь с нами выйти и где-нибудь пообедать.
— Звучит неплохо. — Джо взял шаткий деревянный стул из-за карточного столика в углу и, перевернув его спинкой, сел.
— Ну, и как тебе нравятся два дня празднования Нового года у Габриеля? — игриво спросила Бретт.
— А, у Габриеля? У меня уже есть дата, я имею в виду планы, — нерешительно ответил Джо.
— Да, но две твои лучшие девочки в городе. — Бретт перебил стук в дверь.
— Наверное, это моя хозяйка. Она такая скандалистка, и держу пари, видела, как вы входили сюда, — сказал он, готовясь к вторжению. И прежде, чем подошел к двери, он услышал:
— Джо, радость моя, ты здесь? Открывай, это твоя «красотка из Алабамы».
Рэндл назвалась прозвищем, которое ей дал Джо.
Джо, открывая дверь, не мог себе представить, что произойдет дальше. Сегодня он уже получил сюрпризов сполна.
— Хм, Рэндл, — сказал он, но сдвинулся с места, чтобы впустить ее в комнату.
— Можно мне войти? — смущенно спросила она.
— Конечно. Здесь Бретт и… Он посторонился и не успел договорить о Лизи, как Рэндл уже была в комнате.
— Бретт, радость моя! Ты выглядишь намного лучше.
Рэндл оглядела ее сверху донизу. Бретт, как и Лизи, была, как обычно, в джинсах и свитере.
— Ты сама великолепна, — сказала Бретт.
— Санта постаралась для меня в этом году! Рэндл покружилась, показывая свой наряд, — белоснежный свитер с высоким воротом и такого же цвета брюки, с пелериной из тибетского каракуля цвета японской хурмы.
— Тебе нравится? — спросила она, показывая свое запястье с золотым ободком, усеянным крупными изумрудами.
— Да, очень красивое, — любезно ответила Бретт, изучая браслет.
— Рэндл, это…
Рэндл проигнорировала Бретт и повернулась к Лизи, не пропускавшую ни жеста, ни слова из этой беседы.
— А кто эта миловидная маленькая штучка? — спросила она. Язвительность звучала в каждом слове.
Лизи рассвирепела, ее перья вздыбились не только от того, что сказала Рэндл, но и от упоминания о ее небольшом росте. Бретт вмешалась, прежде чем Лизи успела взорваться. — Это моя лучшая подруга, Элизабет Пауэл.
Она намеренно назвала полное имя Лизи — Мы с ней вместе выросли.
— Рада познакомиться с вами, Элизабет, — Рэндл насмешливо сделала реверанс.
Она знала, что Джо общался с Лизи, но совершенно не была готова отдать его ей. В отличие от Марселя Джо был молод и красив, и она наслаждалась вниманием, которое они привлекали к себе как очень элегантная пара.
Она и Джо были яркими фигурами на страницах журналов мира моды, и ей это нравилось.
— Я видела ваши снимки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116