— Я же знаю, что Катя Машу не любит. А ведь я ей стольким обязан, мама! Если бы ты только знала, что сегодня произошло!— Ну что, Леша? Скажи уже наконец, не томи… Это что-то важное?— Очень! Я почувствовал ноги!В порыве радости Полина обняла и прижала его к себе:— Да что ты говоришь, Лешка! Это правда?! Какое счастье! Это просто чудо!— И это чудо сделала Маша. Это — ее заслуга! — убежденно сказал Леша. Полина тут же отстранилась от него:— Нет, Лешенька, ты преувеличиваешь. Это — результат лечения, которое назначил тебе Павел Федорович. А Маша ведь только сиделка…— Ты не понимаешь, без Маши этого не произошло бы! Она нужна мне. Верни ее обратно, мама, — умоляюще смотрел на нее Леша.— Нет. Я не знаю, ее ли заслуга в том, что ты теперь чувствуешь ноги… Но я знаю, что именно она виновата в том, что ты уже дважды чуть не погиб!— Мама, это — случайность!— Я больше не доверяю Маше. Я боюсь за тебя! — Полина была неумолима. * * * Продолжая рассматривать мину, следователь вскрыл контейнер и достал оттуда мешочек, наполненный камешками. Предъявив его на всеобщее обозрение, Буряк подозрительно посмотрел на Самойлова и Буравина.— Здесь что-то есть…— Что? — нервное напряжение передалось и Буравину.— Нужны понятые, — объявил следователь. Из толпы тут же вынырнул Жора:— Я могу быть понятым. Что делать надо? — и он подошел ближе, не в силах оторвать глаз от мешочка.— Хорошо. Один есть, — и Буряк ищущим взглядом обвел толпу. К нему с готовностью на лице вышла невесть откуда взявшаяся Ирина. Следователь удовлетворенно кивнул и начал рассматривать содержимое мешочка, параллельно диктуя стоящему рядом милиционеру:— В корпусе мины обнаружен прорезиненный мешочек. Содержимое мешочка на ощупь твердое, состоит из мелких фрагментов… Похоже на драгоценные камни… Понятые, подойдите поближе. Вам хорошо видно?Он развязал мешочек и медленно высыпал содержимое на причал. Все неотрывно следили за его руками. Но тут произошло нечто неожиданное, особенно для некоторых наблюдателей. Всеобщее напряжение сменилось возгласом недоумения, когда на причал с легким шорохом высыпалась самая обыкновенная галька. * * * Днем Зинаида, как всегда, хлопотала у плиты, но тут неожиданно домой вернулась, едва не плача, расстроенная Маша.— Ой, Машенька! А что ты так рано? Я еще с обедом не управилась… — она внимательно посмотрела на Машу и всполошилась: — Да что с тобой? На тебе лица нет!— Меня уволили, бабуля… — тяжело вздохнув, Маша села к столу. Зинаида вытерла руки и села напротив.— Как это уволили? Кто?— Лешина мама, Полина Константиновна…— За что, Маша? Ты сделала что-то дурное? — строго спросила бабушка.Маша ответила упавшим голосом: —Да…— Но как же… Ведь я тебя воспитывала… Ты в жизни никому ничего плохого не сделала… — растерянно запричитала Зинаида.— Бабушка, я тоже так думала.— Но что же случилось? — спросила бабушка.— Понимаешь, Полина Константиновна запретила нам с Лешей подходить к морю. А я повезла его на пляж. Потихоньку…— Ты ее обманула? — удивилась Зинаида.— Да. Выходит, обманула… Но Леша меня так просил! Он так хотел поплавать… Ведь он же моряк, бабушка. Представляешь, как он без моря тоскует!— Но все-таки матери лучше знать, что ему можно, а чего нельзя. Тебе не стоило ему уступать, Маша, — возразила Зинаида.— Если бы ты только видела, как он был рад! Как ребенок! Он плавал и в море чувствовал себя нормальным человеком. Не инвалидом! — с восторгом рассказывала внучка.— Выходит, он тебя сам просил, а теперь ты же во всем и виновата? Тебя же уволили… — недоумевала бабушка.— Ну и пусть! Я знала, что нельзя было соглашаться, бабуля. Но у него были такие счастливые глаза… Да ради этого я что угодно готова стерпеть! — с чувством заявила Маша. Баба Зина с сомнением покачала головой.— Не знаю, Машуня… Ты уверена, что эти купания могли помочь Леше? Ведь в итоге ему стало еще хуже.— Бабуля, он уже поправился, температура спала, — запротестовала Маша.— Но если бы Леше нужно было плавать, врач обязательно сказал бы об этом его родителям.— Я уверена, что плаванье ему обязательно помогло бы! Знаешь, мне кажется, что я могу поставить Лешу на ноги… — горячо сказала внучка.— О чем ты говоришь, Маша? Врачи сказали, что медицина бессильна, а ты…— А я смогу! Бабуля, осталось совсем чуть-чуть! Я чувствую, что еще немного и Алеша начнет двигаться! — прервала ее Маша.— Но это невозможно. Не обманывай себя, Машенька. Да и как ты можешь это чувствовать? — спорила с ней бабушка.— Не знаю. Просто, когда я к нему прикасаюсь, между нами что-то возникает… Не могу объяснить, но из моих рук как будто что-то вытекает и переливается в Лешу… Какая-то энергия или сила… — не могла подобрать Маша нужного слова.— Твоя энергия переходит к нему? — озабоченно уточнила Зинаида.— Ну да! Ой, бабушка, да что ты волнуешься?! Ведь главное, он может от этого поправиться! Ему правда становится лучше!— Не нравится мне это, Маша. Ну да ладно, все равно ты уже больше там не работаешь. И слава богу! — вздохнула Зинаида.— Но это же несправедливо! — запротестовала Маша. — Мне так хочется помочь Леше… Ты знаешь, какой он замечательный? Такой фантазер… Знаешь, как он меня называет? Таким странным именем…Баба Зина проявила неожиданный интерес:— Странным именем?— Он говорит, что оно ему во сне приснилось…— И… что это за имя? — напряженно спросила Зинаида.— Марметиль… Красиво, правда? — Маша мечтательно улыбнулась, не заметив, как поменялась в лице Зинаида.— Знаешь что, детка, — твердо сказала она. — Раз они так с тобой поступили, забудь о них. И не ходи больше в эту семью. Никогда!Маша растерянно смотрела на бабушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105