И очень тебе благодарны… — начала Полина.— …И даже тогда я не встречалась с другими молодыми людьми — хотя имела на это полное право! — продолжала Маша.— Но ты же не станешь делать это сейчас? — испуганно спросила Полина. — Иначе все подумают, что ты мстишь…— А мне наплевать, что подумают другие! — призналась Маша.— Не забывай, Маша, что ты — особенная девушка. Ты — Марметиль!— И это тоже не аргумент.— Я не знаю, какие еще доводы привести, чтобы ты меня послушала, — вздохнула Полина.— А больше и не надо. Я думала, что вы сможете меня переубедить, но у вас ничего не вышло.Маша собралась уходить, но в это время в гости к Полине пришел Андрей.— Здравствуйте! А что это у вас дверь нараспашку? Воров-грабителей не боитесь? — спросил он, улыбаясь.— А, это, наверное, я забыла закрыть, когда Машу впускала, — вспомнила Полина. — Вы, Андрей, присаживайтесь. Я сейчас гостью провожу, и за работу возьмемся.— А может, сначала чайку попьем? — предложил Андрей. — Как говорится, все большие дела начинаются с маленькой чашки чая! И Маша тоже к нам присоединится…— По-моему, Маша собралась уходить, — сказала Полина.— Ну почему же? Я могу и задержаться, — вдруг возразила Маша, внимательно приглядываясь к Андрею.— Вот и замечательно! — обрадовался он. — Кстати, меня зовут Андрей.— А меня — Мария.— Очень приятно, — сказал Андрей, протягивая руку.— И мне тоже, — ответила Маша и положила свою руку в его.— Мне кажется, что я вас где-то видел… — задумчиво сказал Андрей, заглядывая Маше в глаза. Они замерли, не разнимая рук. * * * Алеша зашел в кухню, вытащил мамины пирожки и стал машинально есть, думая о чем-то своем. Он так задумался, что не заметил, как пришел отец.— Здравствуй, сын, — сказал Самойлов, и Алеша даже немного вздрогнул от неожиданности.— Фу, напугал. Привет.— Как жизнь молодая? Как здоровье? — поинтересовался Самойлов, беря с тарелки Полинин пирожок.— Да нормально.— Сердце болит?— Болит… — признался Алексей.— Тебе нужно срочно показаться врачу! — решительно сказал Самойлов.— Да врач-то здесь при чем? У меня сердце по-другому болит, — объяснил Алеша.— У вас с Машей что-то случилось? — догадался Самойлов.— Да нет, все нормально, — как-то неуверенно сказал Алеша.— Алешка, хоть отцу-то не ври. Я же вижу — ты самане свой.— Ты прав, — согласился сын. — Мы с Машей крупно поссорились.Ну, рассказывай, что там у вас стряслось.— Пап, давай не будем затрагивать эту тему. Это все-таки наши дела с Машей. Как поссорились, так и помиримся.— Если бы все было так просто… Ты еще не знаешь, что практически все проблемы случаются из-за женщин, — назидательно сказал отец.— Ты преувеличиваешь.— Наоборот — преуменьшаю. Я сказал «практически все», а на самом деле — все.— Хватит. Лучше ешь пирожок.— Вкусно! Ты купил? Или Маша твоя напекла? — спросил Самойлов.— Это мама принесла…— Да? — Самойлов так и застыл с пирожком во рту.— Я не сказал тебе сразу, потому что не хотел расстраивать. Мама приходила сюда.— Да я знаю. Когда я вернулся домой, она еще была здесь, — объяснил Самойлов.— Значит, ты с ней встретился? И что?— И ничего. Как пришла, так и ушла, — мрачно сообщил отец.— И все-таки? Вы же, наверное, успели пообщаться… О чем вы разговаривали?— А из-за чего ты поссорился с Машей? — ответил вопросом на вопрос Самойлов.Алеша промолчал.— Вот-вот. Тебе не хочется рассказывать, и мне тоже.— Ладно, папа. Я расскажу тебе о нашей ссоре, — согласился Алексей. — В тот вечер я хотел сделать Маше приятный сюрприз. Специально не закрыл входную дверь… А вместо Маши вдруг пришла Катя.— Буравина? Вот это да! А ей-то что нужно было? — поинтересовался Самойлов.— Говорила, что хочет помириться. Пока я ее выпроваживал, пришла Маша. Застала нас наедине и, естественно, обиделась.— Да, от этих Буравиных добра не жди, — уверенно сказал Самойлов. — Да и Маша тоже хороша. Почему не выслушала тебя? Неужели она тебе не доверяет?— Я не смог ее убедить… — грустно сказал Алеша.— Знаешь что? Если бы она тебя действительно любила, то все поняла и поверила бы. И даже больше скажу. Я не удивлюсь, если окажется, что Маша уже нашла тебе замену. И просто искала повод для разрыва!Алеша изумленно посмотрел на отца, а тот продолжал:— На самом деле, что ни делается, — все к лучшему. Хорошо, что ты понял, что Маша тебе не доверяет и не понимает тебя сейчас, а не лет этак через двадцать пять. Как это случилось у нас с мамой. Поверь мне, это было бы намного больнее!Произнося свою речь, Самойлов активно уплетал Полинины пирожки, и их в тарелке становилось все меньше и меньше.— А тебе не кажется, что критиковать маму и в то же время есть пирожки, которые она принесла, — несколько странно? — ехидно спросил Алексей.Самойлов быстро положил недоеденный пирожок на пустую тарелку.— Вот что я скажу тебе, сынок. Сердечные раны лучше всего лечатся работой. Так что прекращай киснуть — с завтрашнего дня начинаем действовать. Я на тебя рассчитываю.— Спасибо, конечно. Но как я могу на тебя рассчитывать, если ты отдал Буравину «Верещагино», даже не посоветовавшись со мной! — с обидой сказал Алеша.— Подумаешь, «Верещагино». На нем что, свет клином сошелся? Обычное судно. Довольно старое к тому же, — махнул рукой Самойлов.— Нет, не обычное! Неужели ты забыл, что ходил на нем в свое первое плавание? И я — тоже. Отец, это же семейная реликвия!— А ты знаешь, сколько Буравин запросил в обмен на то, чтобы судно осталось за мной? У меня просто не было другого выхода, как уступить ему!— Выход всегда есть, — настаивал сын.— По-твоему, нужно было сохранить «Верещагино» и пойти по миру? Нет, бизнес важнее. И в результате в обмен на эту старую посудину я получил кучу бонусов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111