— Разрешите представиться. Марукин Юрий Аркадьевич. Младший следователь прокуратуру. Буду работать под вашим началом.— А, я слышал о вас, — вспомнил следователь. — Ну что ж, будем знакомы. Мне, я думаю, представляться не нужно.— Надеюсь, мы сработаемся, — несколько угодливо сказал Марукин.— Посмотрим, — сухо кивнул следователь."— Григорий Тимофеевич, скажите, а как продвигается дело Михаила Родя?— А почему вы спрашиваете?— Ну как же! Начинаю вникать…— А, ну да. Родь, он же смотритель маяка, сейчас находится в одиночной камере. Его дело практически завершено.— Когда передаете в суд?— Со дня на день.— По-моему, торопиться с этим не стоит, — мягко намекнул Марукин.— Почему?— Я нашел материалы, которые расскажут об этом человеке много интересного.Марукин положил на стол папку, которую до этого момента держал в руках.— Я думаю, здесь можно найти доказательства причастности Родя к нескольким преступлениям.— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался следователь, — дайте посмотреть.— Пожалуйста.Следователь открыл папку и стал перебирать бумаги:— Постойте. Откуда это у вас?— Так я же готовился к работе под вашим началом. Покопался в архиве, кое-что нашел.— Ничего себе кое-что. Папка внушительная.— Сам не успел проанализировать толком, но понял, что благодаря этим материалам некоторые старые загадки могут быть раскрыты, — скромно сказал Марукин.Следователь долго изучал представленные Марукиным документы.— Здесь много интересного, — сказал он наконец. — Но беда в том, что здесь нет прямых доказательств причастности Родя к преступлениям. Только косвенные. А до суда осталось очень мало времени.— Значит, нам нужно получить чистосердечное признание самого Родя.— В общем, да. Только рассчитывать на это не приходится. Родь не такой человек.— Григорий Тимофеевич, на прежнем месте работы я славился умением проводить допросы. Давайте я попробую допросить смотрителя.— Попытаться, конечно, можно. Только вряд ли из этого что-нибудь получится.— Знаете, как говорят: не попробуешь — не узнаешь, — улыбнулся Марукин.— Ну хорошо, пробуйте, — согласился Буряк.— Скажите, а как вообще содержат Родя? Как за ним наблюдают?— Сейчас он содержится как обычный преступник. Но по-хорошему, в его камере надо бы установить прослушивающее устройство.— Полностью вас в этом поддерживаю, — кивнул Марукин.— А еще нужно тщательно проверять тех, кто будет его навещать, — продолжал следователь.— У Родя часто бывают посетители? — заинтересовался Марукин.— Пока его никто не навещал. Но лишняя предосторожность не помешает. * * * Алеша и Костя остановились у двери квартиры, где жили Полина и Буравин. Алеша потоптался перед дверью и признался брату:— Костя, все-таки мне не хочется туда идти. Может, ты зайдешь один? Передашь маме вещи, а от меня — привет…— Ну что ты как маленький! Мама ждет, наверняка стол накрыла, пирожков напекла. Нельзя так, Лешка.— Понимаешь, я буду чувствовать себя там не в своей тарелке. Мама все поймет и расстроится.— А если ты вообще не придешь, она расстроится меньше? — спросил Костя. — Давай зайдем на несколько минут, пообщаемся. Хотя бы ради приличия.— Ох уж эти мне приличия. Ну ладно, раз и отец тоже просил…Алеша собрался позвонить и уже потянул руку к кнопке звонка, но тут Косте пришла в голову странная мысль.— Слушай, а ведь у тебя должен быть ключ от этой квартиры.— Да, наверное. Буравин дал мне его еще тогда… когда дарил эту квартиру нам с Катей на свадьбу… — Алеша смутился от этого воспоминания.Но Костя даже не обратил на это внимания.— Покажи, — попросил он ключи.Алеша полез в карман, достал связку ключей и нашел среди них нужный.— Вот этот. А тебе зачем?— Давай маме сюрприз сделаем! Откроем дверь этим ключом, войдем неожиданно и удивим ее.— Ты что, с ума сошел? Это же непорядочно! — не одобрил решение брата Алеша.— Да ладно, ничего такого в этом нет. Она нам знаешь как обрадуется! — уверенно сказал Костя и, забрав у Алеши ключ, открыл дверь.— Костя, остановись, не надо, — все еще сопротивлялся Алеша.— Ну вот и все, уже открыл. Заходи, — сказал Костя.Он распахнул дверь в квартиру и уступил дорогу Алеше. Братья тихо зашли в квартиру и увидели в открытую дверь комнаты целующихся Полину и Буравина. Сыновья не ожидали увидеть такое. Им казалось, что мама — это только их мама, больше никому она не могла принадлежать. Даже выросшие дети остаются немного эгоистами в этом вопросе. Мама — это собственность ребенка, с такой установкой живут многие дети. Может, они в чем-то и правы. По крайней мере, семей, в которых дети — это главное, очень много.Полина почувствовала на себе взгляды детей и быстро отстранилась от Буравина. Ей вдруг показалось, что она что-то делает не так. Она смутилась и, направляясь к сыновьям, быстро заговорила:— Ой, мальчики… Здравствуйте. Проходите, проходите. Мы вас очень ждали. Я сейчас стол накрою.Буравин подошел вслед за ней и, улыбаясь, протянул Алеше руку:— Добро пожаловать в наш новый дом. Как видите, ваша мама живет во вполне сносных условиях.Алеша ответил рукопожатием и заспешил:— Мам, мы тут сумку принесли. Отец просил тебе передать кое-какие вещи. А я побегу, мне некогда.Алеша развернулся и вышел из комнаты.— Сынок, постой, — поспешила за ним Полина.— Мама, извини, но я тороплюсь.— Алеша, хоть на пять минут задержись. Расскажи, как вы там живете без меня.— Не могу, мам. Как-нибудь потом. Сейчас я очень спешу.Полина, расстроенная, вернулась в дом.— Да, ребята, вы нас застукали… — смущенно сказал Косте Буравин. — А как" вы вошли? Разве дверь была открыта?— Ну да, — не моргнув глазом, сказал Костя. — Не переживайте, Виктор Гаврилович, дело житейское.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111