Теперь я смогу покупать тебе много разных вкусных вещей.
На улице было ясно и холодно. До фонда Энн добралась на такси, он находился где-то в переулках Уоллуорта. Поплутав по коридорам, она нашла нужную дверь, постучала и вошла.
Внутри небольшой, вытянутой в длину приемной, у двери стоял секретарский стол с компьютером, в распахнутую дверь хорошо просматривался кабинет с заваленным бумагами столом.
Обе комнаты оказались пустыми. Но не успела Энн нерешительно оглядеться, как следом за ней в дверь вошел невысокий седовласый мужчина в возрасте ее отца, одетый в светло-серый дорогой костюм. Энн сразу узнала мистера Сеймура.
– Ах, дорогая Энн, простите, буквально на одну минуту отлучился. Проходите, проходите же.
Он, несмотря на ее возражения, снял с нее пальто и повесил на вешалку за дверью. Затем подошел к ней, взял ее за руки и сжал их отеческим жестом.
– Я соболезную, Энн. Эдуард был человек исключительный. Поверьте, я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Но как вы правы, Энн, что решили работать. Никогда нельзя в горе замыкаться в себе.
– Спасибо, – сказала Энн, стараясь, чтобы не задрожали губы – соболезнования вызывали у нее желание расплакаться. – Я готова приступить к работе немедленно. Расскажите, что нужно делать?
– Конечно-конечно, – суетливо произнес мистер Сеймур и, положив ей руку на талию, подвел к секретарскому столу. – Вот два письма, которые следует отпечатать в первую очередь. Садитесь, располагайтесь. Надеюсь, вам будет удобно.
Энн села и включила компьютер. Заботливость шефа ее смущала. Он, впрочем, удалился в свой кабинет и зашуршал там бумагами, а Энн принялась за письма. Ей приходилось печатать для отца и выискивать нужную информацию в Интернете, поэтому канцелярская работа не являлась для нее тайной за семью печатями.
Энн быстро справилась с письмами, проверила, нет ли ошибок, распечатала и, довольная собой, спросила мистера Сеймура, что делать дальше. Тот посмотрел на нее с какой-то непонятной задумчивостью.
– Делать пока ничего не нужно. Отдохните, Энн. Сейчас будем пить чай. У меня тут есть превосходные пирожные. Вы любите сладкое, Энн?
Да, Энн любила сладкое. Но она заверила мистера Сеймура, что ничуть не устала. По ее мнению, для чая было еще слишком рано, тем не менее она принялась помогать мистеру Сеймуру, который начал вынимать из шкафчика чашки. Она поставила их на низенький столик у окна, рядом с которым стояла банкетка. Мистер Сеймур тем временем принес из своего кабинета коробку с дорогими пирожными и заглянул ей в глаза.
– Мы должны отметить начало вашей работы, дорогая Энн. Я постараюсь, чтобы вам хорошо работалось. Вы ни в коем случае не должны переутомляться. Вы такая вся хрупкая, воздушная, – продолжал он, выкладывая пирожные на блюдо.
Энн вызвалась сходить и наполнить электрический чайник водой. Пока он закипал, мистер Сеймур сел на банкетку и принялся рассказывать о себе. Энн узнала, что в бытность дипломатом он работал и на Востоке, и в Скандинавии, но в конце концов был вынужден оставить службу, потому что «преданному Делу человеку трудно сработаться с карьеристами». У него есть дочь, журналистка, совсем не интересующаяся отцом, и жена, женщина с тяжелым характером, которая его никогда не понимала.
Его откровения смущали Энн все сильнее. Она решительно не знала, как реагировать на его слова. Наконец закипел чайник. Энн заварила чай, разлила его по чашкам и сказала, чтобы поддержать беседу:
– Я с отцом тоже побывала в разных странах: в Египте, Израиле, Непале. Несколько раз мы проезжали через Францию, и я изучила ее довольно хорошо. Поездка по Луаре – это была настоящая волшебная сказка!
– Вы сами, Энн, существо из волшебной сказки, – проворковал Майк Сеймур, не сводя с нее глаз. – Вы выпьете шампанского, Энн? За успешное начало вашей работы.
Настойчивое внимание и пристальные взгляды мистера Сеймура все сильнее стесняли Энн, но она сказала себе, что он, вероятно, искренне хочет устроить ей небольшой праздник, порадовать ее, зная о ее горе. Она даже выругала себя за излишнюю подозрительность. Впрочем, мистер Сеймур, не дожидаясь ее ответа, уже сбегал в кабинет и принес бутылку французского шампанского и бокалы. Не успела Энн и глазом моргнуть, как перед ней уже стоял бокал, где пенился искристый напиток.
– Угощайтесь, Энн. Вы любите безе? – хлопотал шеф, накладывая ей на тарелку пирожные. У него были белые пухлые кисти рук, поросшие редкими светлыми волосками.
– За вас, Энн, за ваше драгоценное здоровье, за то, чтобы вы получили в жизни все, чего заслуживаете… дорогая моя!
Он чокнулся с Энн и выпил свой бокал залпом. Его глаза влажно заблестели.
– За вас, вашу семью, – сказала Энн и пригубила шампанское.
Опустив бокал на столик, она встретилась с пристальным взглядом мистера Сеймура, от которого у нее пробежал по спине холодок. Она, чтобы скрыть неловкость, съела одно пирожное, запила чаем и решительно отказалась от безе.
– Спасибо за чай. Я вымою чашки, – сказала она, вставая. Рабочий день в самом разгаре, она пришла с намерением старательно и добросовестно выполнять новые обязанности. А документы ее так и лежат в сумочке – мистер Сеймур, кажется, совсем забыл, что ей еще предстоит пройти оформление.
– Нет-нет, ни в коем случае. Я не хочу, чтобы вы возились с посудой. Здесь кроме вас есть кому этим заниматься. – Он тоже встал и подошел к Энн. – Вы такая замечательная девушка. Я еще и не поблагодарил вас как следует, что вы пришли ко мне на помощь, когда я совсем утопал в делах. Позвольте обнять вас.
Он обнял ее за плечи. Энн невольно подалась назад, в то же время боясь обидеть его, ведь его отеческий порыв, возможно, вызван тем, что его собственная дочь не уделяет ему внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53