– Я люблю тебя.
Она замерла. Казалось, это была не ее рука. Диана боялась даже перевести дыхание. Только сердце не слушалось доводов рассудка и чуть не выпрыгивало из груди. Однако Диана невозмутимо ответила:
– Я знаю и тоже люблю тебя. Ты отличный парень, мы с тобой добрые друзья и вместе сумеем выдать такую комедию, которую еще никогда…
– Я имел в виду большее, чем комедия, большее, чем дружба, – вкрадчиво перебил ее Люк. – Я люблю тебя! Тебя, Диана! Милая, чудесная Диана! И больше всего на свете хотел бы стать достойным тебя. Может, пока это у меня еще не очень получается, но я стараюсь, стараюсь изо всех сил!
Словно во сне, Диану несло куда-то на крыльях восторга, к которому примешивался сладкий ужас. Этого не может быть, не может, это какая-то ошибка…
Люк, не дожидаясь ее ответа, попросил у официанта счет. А Диана между тем старалась совладать с охватившей ее эйфорией.
Когда Люк подавал ей пальто, ее пробирала дрожь от его прикосновений.
Их ждал лимузин, нанятый Люком на этот вечер. Сев в машину, Диана судорожно пыталась собраться с мыслями, придумать какой-нибудь повод и заехать к Молли, но Люк твердо заявил, что они отправляются танцевать.
– Готов поспорить на что угодно – ты ни разу не была в «Лаймлайте». Вот увидишь, тебе понравится!
О'кей, а почему бы и нет? Сегодня его вечер, зачем же отравлять Люку торжество? К тому же «Лаймлайт» – наверняка людное место, и Диане вдруг нестерпимо захотелось танцевать. Это разгонит хмель.
Когда лимузин затормозил на углу Шестой авеню и Двадцатой улицы, Диана припомнила, что слышала когда-то краем уха про старую церковь, превращенную в фешенебельный клуб любителей поп-музыки. Здесь развлекались одни знаменитости, и зал часто арендовали для разных мероприятий.
– И что, нас вот так запросто туда впустят?
– Увидишь. – Люк многозначительно улыбнулся.
Стоило Диане ступить на тротуар, и она поняла, что шикарный лимузин, доставивший их сюда, сам по себе является пропуском. А тут еще и внешность Люка, смахивающего на одну из особо важных персон в мире шоу-бизнеса.
В уютной готической часовне, где теперь размещался бар, Люк предложил Диане выпить бренди.
– Это замечательно, Люк! Я и не мечтала, что когда-нибудь сюда попаду! И к тому же так здорово – повидать что-то новое! – Она благодарно улыбнулась, а Люк наклонился и легонько поцеловал ее в лоб.
Диана уткнулась в свой бокал: ей вдруг стало страшно смотреть ему в глаза. А что, если он увидит ее беззащитность и уязвимость?
Но они явились сюда танцевать и действительно танцевали в некогда священном месте, ставшем клубом. В зале было сумрачно, людно, шумно и необычайно весело.
Вообще-то Диана любила танцы, но никогда не находила в себе храбрости полностью отдаться во власть музыки. Однако на этот раз, когда она изрядно выпила, тело ее двигалось как бы само по себе, легко подстраиваясь под ритм.
Люк оказался классным танцором, изящным, ритмичным, наверняка лучшим в этом зале. Диана упивалась тем, что пришла сюда именно с ним и его лучистый взгляд обращен только на нее, на нее одну!
Улавливая краем глаза восторженные взгляды, устремленные на них, она хотела крикнуть: «Это мое открытие, и пусть об этом узнает весь свет!» Ну что ж, весь свет на самом деле очень скоро будет восхищаться «Пэтом Уинстоном»…
И Диана, наслаждаясь танцем, втайне радовалась тому, что ее вечернее платье из черного крепа такое длинное и широкое внизу, а у легких туфелек без задника не слишком высокий каблук.
Они танцевали под какую-то невероятно возбуждающую музыку, и неотвязный ритм пульсировал во всем теле, заставляя Диану воображать себя юной вакханкой. Ведь это так пикантно – предаваться греху, услаждая плоть не где-нибудь, а на некогда святой земле!
И Диана плыла над полом, всем телом чувствуя, как движется Люк, заколдованная его красотой и грацией. Он потрясающий мужик – просто удивительно, как она ничего не замечала, живя с ним под одной крышей столько месяцев!
И когда быстрый танец сменился медленным, Диана в состоянии полуяви-полугрез позволила Люку заключить себя в объятия, отчего ей стало совсем хорошо. Казалось совершенно естественным танцевать вот так, пряча лицо у него на плече, опираясь на его сильные руки и прижимаясь к нему всем телом.
Она танцевала так впервые в жизни, и, когда Люк поцеловал Диану, ее губы послушно раскрылись.
Поцелуй был кратким: оркестр снова сменил ритм, и Люк разжал объятия. Теперь он танцевал так, будто никакого поцелуя и не было.
Но его улыбка стала иной, и Диане казалось, будто глаза Люка сияли ярче, чем огоньки цветомузыки.
Она двигалась легко, раскованно, безотчетно улавливая такт. Музыка становилась все неистовее, и все неистовее билось ее сердце. Толпа прибывала, оркестр играл все громче… И вдруг они отдалились от танцующих.
– Может, хватит? – спросил Люк.
Нет… Да… Господи, Диана была уже не в состоянии думать! Ее тело словно перехватили в полете, оно томилось от неудовлетворенности, от каких-то непонятных чувств, требовало чего-то большего…
Люк вывел Диану на улицу, усадил в лимузин, расположился рядом и так взглянул на нее, что по ее жилам побежал жидкий огонь.
Вот сейчас, сейчас он обнимет ее. Будет целовать и ласкать, будет…
– Я люблю тебя, Диана, – прошептал Люк. – И хочу, чтобы ты полюбила меня.
Вместо ответа она повернулась к нему и обвила его шею. Люк напряженно молчал, и Диана приникла к его губам. Он ответил на поцелуй.
Так Диану еще никто не целовал. Зажмурившись, она упивалась его губами, языком, горячим, страстным ртом. По телу прокатилась волна жаркой истомы, и ей хотелось еще большей близости, хотелось слиться с ним воедино…
Задыхаясь, они наконец оторвались друг от друга, и Люк спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121