Он отвел глаза в сторону, грудь его высоко вздымалась.
– Пошли со мной.
Голос звучал напряженно.
Она быстро последовала за ним.
В туалетной комнате висела тишина и прохлада, царили опасность и восхитительная противозаконность импульсного действия.
Джейн нервно огляделась вокруг, и ей пришлось по душе зашевелившееся чувство вины, сплетенное с вожделением. В том, что предстояло, не было никакой любви. Просто она воспользуется замечательным телом, новой отличной игрушкой, чтобы поиграть, и отдаст свое, чтобы также поиграли с ним.
Он приблизился к ней. Повел к двери с надписью «мужской». Закрыл дверь позади них. Дыхание, казалось, пыталось убежать и вновь войти во внезапно ставшие негостеприимными тела. Оба знали, что нужно делать. Никаких интимных поцелуев, никаких поглаживаний, нежных деклараций о внимании и уважении, потому что их ждал бой. Ведомая вне времени война между двумя молодыми воинами, жаждущими физической победы. Они будут растирать, толочь и биться во имя радости, и каждый станет победителем, каждый получит высшую награду.
Не отрывая от нее глаз, он опустил руку вниз. Джейн почувствовала, когда это оказалось у него в руке, по унесшемуся в пространство взору, по содроганию сильных плеч и по легкому стону, сорвавшемуся с его губ.
В тесном пространстве она опустилась перед ним на колени, его спина уперлась в дверь, ее зад коснулся холодного фарфора. Огромный и живой орган толкнул ее в щеку. Горячий и влажный от обуявшей страсти, он прикоснулся к ее губам, и тогда его величественный запах ударил ей в ноздри.
На вкус он оказался удивительно хорош. Сначала она слегка прикоснулась к нему, язык тихонько коснулся кончика его головки. Затем, с голодной отвагой, она начала пожирать его, хищно, смачно, отбросив в сторону всякую скромность и манерность. Длинными медленными движениями она слизывала с него влагу – без стыда, без извинений. Опускаясь вниз к темному основанию, потом обратно вверх к сияющей поверхности, снова вниз к терпкому источнику диких запахов. Затем, изучив его, она открыла рот и ввела его внутрь. Зубы стали ей помощниками. Она опять начала его исследовать. Гордо выступающая головка – ее пленница. Затем весь он напряженно вытянулся в длину во влажной нежности ее рта, достав до края горла, проталкиваясь дальше, глубже, решив проникнуть в нее.
Парень взял голову Джейн в руки и вонзил свое копье в рот, который так же, как и он, только этого и жаждал. Восхитительное соитие. Джейн наслаждалась, как он твердо втискивался в нее, безжалостно, в поисках собственного удовольствия, не заботясь о ее чувствах, словно ее рот существовал исключительно для удовлетворения его страсти, его желания, только для него. Сильные руки не выпускали ее, в то время как бедра и ягодицы ударяли ей в голову, а белокурые заросли то приближались, то удалялись.
Джейн обхватила его руками – руки ее дрожали, когда она, взявшись за ягодицы и бедра, сильные мускулы которых то напрягались, то расслаблялись, пыталась притянуть его к себе, не давая удаляться от себя.
Она приготовилась. Мощные руки все сильнее сдавливали голову, стержень таранивший ее рот, становился все более нетерпеливым. Она подняла глаза, чтобы видеть, как он приближается к концу путешествия. Голова запрокинута назад, губы разомкнуты, золотистые волосы взмокли от пота и от готовности к последнему мгновению. Как тебя зовут, прекрасный мастер? Есть ли у тебя имя, у тебя, кто проделывает все это с моими губами, ртом, горлом? Ты, который скоро разрядит все скопившееся желание, потребность и страсть, в рот незнакомки. Она закрыла глаза и постаралась представить себе то, что может лишь прочувствовать, но не сможет увидеть.
Низкий рокочущий стон зародился в глубине его горла. Скоро ее заполнит его вязкая сладость. Затем он застыл, и оба они знали, что означала эта остановка. То был конец перед началом.
Джейн удерживала его между губами так, что лишь небольшая часть находилась внутри. Перед ним, словно ковровая дорожка, расстилался язык – настороженно, страстно ожидая белокурого незнакомца, которому она по капризу судьбы отдала свое тело.
Она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь, и затем оно низверглось на нее – великолепный пенящийся фонтан, наполнявший, насиловавший ее в любовной ванне, доставлявшей ей удовольствие, орошая ее восхитительными каплями сладострастия.
Он склонился над ней, изойдясь в оргазме. Он забыл о ней, его интересовал лишь рот, доставивший наслаждение, с готовностью принявший самый интимный изо всех мыслимых подарков. Поток продолжал изливаться, обильнее, чем можно было представить.
Наконец он вышел из нее. Джейн улыбнулась с признательностью страсти. Вытянув руку, она прикоснулась к органу, только что доставившему ей наслаждение – держа его в руках и удивляясь совершенному им действу. Теперь она узнала его. Нет, не по имени, не его семью или религию, а по чуду, очутившемуся у нее во рту, которое скоро распространится повсюду.
Теперь настала ее очередь. Пришло ее время.
Она внимательно следила за ним, прикасаясь к своему собственному телу. Ее руки мягко скользнули по грудям снизу вверх и начали освобождать их от плотно прилегавшей ткани, которая прикрывала, но не сковывала их. Обнаженная по пояс, она дозволила ему созерцать их, глаза его наполнились блаженством от вида чудесных сосков, геометрии ее тела. Вытянув руку, он хотел к ним прикоснуться и наклонил голову, чтобы высказать свое желание. Но Джейн отвела его руку в сторону. Она хотела, чтобы он смотрел до тех пор, пока глаза его не растают, разум не помутится, а сам он станет готов проделать еще раз то, что он только что проделал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141