Я надеюсь, что мы скоро увидимся.
— Идиот, — пробормотала я.
В прошлом месяце я прочла статью под заголовком «Гарантированный секс» в журнале «Эф-Эйч-Эм». Там как раз писали о таких звонках. Второе сообщение было от Элен.
— Привет, Кэссиди, — говорила она с чувством, заканчивая каждое предложение полувопросом. — Я сегодня столкнулась с бывшей подругой Дэниела, и мы поговорили. Я думала, что она последняя сука, но, как оказалось, она вполне рассудительная особа. Она рассказала мне кое-что о нем. Я просто подумала, что тебе это тоже будет интересно узнать. Позвони мне.
Я загорелась желанием сразу же перезвонить ей, но было уже двенадцать тридцать, а некоторые люди ложатся спать в разумное время. К сожалению, Нил с Сэмом об этом не знали. Они явились минут двадцать спустя.
— Кэсс, Кэсс, — промямлил Нил, наклоняясь ко мне и силясь придать своему лицу серьезное выражение, — как прошло твое свидание?
Он был пьян. И я вспомнила поговорку: «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Проболтался ли он Сэму, что это было свидание вслепую? Если да, то с таким же успехом я могла пойти и просто зарегистрироваться в брачном агентстве.
— Замечательно, спасибо.
Вздохнув, я пронаблюдала, как Сэм наливает два стакана воды. Его осанка по-прежнему была вполне уверенной, но запах натурального мыла и одеколона сменился запахом дыма и пота. Однако один подвыпивший Сэм стоил тысячи трезвых Джонов.
— Вы что, надрались?
— Только немного выпили и поиграли в бильярд, — голос Сэма был твердым.
Он подал стакан Нилу, и тот залакал воду, как щенок.
— А ему можно, э-э-э, пить во время лечения?
— Наверно, нет, — сказал Сэм. — То есть определенно нет. Но он так приставал. Я подумал, что это его успокоит.
Нил направился к дивану, намереваясь сесть, но соскользнул с него, шлепнулся на пол и засмеялся.
— Но, по-моему, я ошибся, — добавил Сэм.
— Я флиртовал с девушками, — гордо заявил Нил.
— С малолетками, — поправил Сэм. — И я бы сказал, что твой рейтинг оказался низковат. Хотя ты к стольким приставал, что хоть кто-то обязательно да подмигнул тебе.
Я засмеялась пьяным смешком:
— Подмигнул? Ха!
Нил улыбался:
— Да, Фрида, как из ансамбля «АББА». Она взяла мой телефон.
— Ты имеешь в виду — мой, — сказала я.
— Да, твой. У нас у всех есть твой телефон.
Я внимательно наблюдала за Нилом, поскольку неожиданно настроение его изменилось.
— И все мы все понимаем, — пробормотал он с горечью, уткнувшись в свой стакан.
— Нил, — предостерегающе воскликнул Сэм, но было слишком поздно.
— Все знают, что ты присматриваешь за моей зан… задницей, — поправился он, — из чувства вины.
— Какой вины? О чем ты говоришь?
— Такой. Ты порвала со мной. Разбила мне сердце. Я так никогда и не оправился.
И он расплакался. Я застыла, а Сэм повздыхал и пошел за носовыми платками. Я не сдвинулась с места, пока он не вернулся.
— Я не разбивала тебе сердце, — медленно сказала я, когда Нил вытер нос. — Ты столько раз мне изменял, что у меня не осталось выбора. Я оставила тебя на «Шутценфесте» в луже грязи и пива после того, как ты мне сказал, что трахался с Дезире Симпсон. На заднем сиденье «холдена» ее отца.
— Я знаю, — прогнусавил он, — но она же просто шалава. А любил я только тебя.
— О господи, — вздохнул Сэм и поволок его к дивану, — иди спать.
Он явно злился.
— Пусть спит у тебя, черт возьми, — сказала я, уперев руки в боки.
Вечер становился все хуже и хуже.
— Он не может.
— Почему же?
— Просто не может и все.
Я представила себе, как у Сэма дома блондинка в наряде для аэробики поносит Нила, обвиняя его в краже ее крема «Автозагар».
— Хорошо, тогда он съедет завтра. Что за поганый вечер! Только свидание и удалось, — поспешно добавила я. — Но голова болит ужасно. А Нил — он твой брат, ты с ним и мучайся.
— Я отплатил тебе за то, чтобы ты за ним присмотрела, — медленно проговорил Сэм.
— Но мне что-то пока не с чем идти в казино, так что мы в расчете. Квартиру он убрал, меня из себя вывел. Пора ему уходить.
Я зашла в ванную и захлопнула за собой дверь, швырнув диванной подушкой в поникшую голову Нила, завалившегося в кресло.
Я сердито почистила зубы, умылась и гордо прошла назад в свой альков. Свернувшись под одеялом, я поняла, что Сэм ушел, а Нил смирно храпит на диване. Хорошо бы, если завтра утром у них похмелье будет еще сильнее, чем у меня.
Но, как я поняла еще в девятнадцать лет (когда после соблюдения шестинедельной диеты мой живот так и не стал как стиральная доска), в жизни не все шло по плану.
Организм Нила был лучше приспособлен к токсическим перегрузкам, чем мой. Он разбудил меня в девять тридцать, войдя с подносом, на котором были восхитительный тост с маслом и шоколадное молоко.
— Голова болит, — пробормотала я, сдвинув очки для сна на лоб.
Он поставил поднос возле меня.
— Я знаю, — прошептал он. — Тут еще таблетки «Панадеин форте», от головной боли. Съешь тост и выпей молоко. А потом я принесу тебе «Берокку».
Он ушел, а я села, проглотила таблетку, запила ее молоком и, набив рот тостом, отвалилась на подушку. Крошки налипали на лицо, но я продолжала кусать и глотать. В животе у меня заурчало.
Вернулся Нил с таблетками «Берокка».
— Ты — мужественный человек, — сказал он, взглянув на поднос.
— Нет мужества — нет славы, — отвечала я, еще не прожевав.
Через десять минут мрак начал рассеиваться, а через полчаса он поставил музыку. И я почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы сесть и стряхнуть крошки с физиономии и ушей.
Я не зациклилась на Джоне, что было хорошо. Но вспомнила стычку с Нилом, что было плохо. Почему Сэм так сопротивляется тому, чтобы я его выперла?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83