Элен посмотрела на него невидящим взглядом. Слезы оставили дорожки на ее щеках. Сев напротив нее, Паскаль уловил в ее дыхании слабый запах выпитого вина. Комната была белой и стерильной, как операционная. Наверху мирно спала Марианна под надзором своей английской няни. Часы показывали половину восьмого, но Паскалю казалось, что с того момента, как он появился в этом доме, прошла уже неделя.
– Скарлатина, – сказала Элен бесцветным голосом. – Не понимаю. Ей уже давно никто не болеет.
– Да, это необычно, но пенициллин все же сделал свое дело. Не плачь, Элен, кризис уже миновал. Врач сказал, что теперь с ней все будет хорошо.
– А меня здесь не было, – отвела она взгляд. – Меня здесь не было, и я не могу себе этого простить.
– Но Элен, ты же не можешь находиться здесь постоянно! Здесь был я, но и от меня оказалось мало проку… – беспомощно пожал плечами Паскаль.
– Не говори так, – подняла на него глаза Элен. – Ты сделал все, что мог. Такого раньше никогда не случалось, я бы сама не знала, что делать. Проветрить комнату, обтереть ее, дать лекарство… Мне бы это и в голову не пришло. Не мог бы ты сделать для меня чаю, Паскаль? – помедлив, спросила она – А то мне что-то совсем нехорошо.
Паскаль заварил чай. Все время, пока он этим занимался, он чувствовал, что Элен не сводит с него глаз. Через некоторое время она натянуто произнесла:
– Я не всегда была справедлива по отношению к тебе, Паскаль. Я сознаю это в моменты просветлений.
– Я тоже сознаю, – с усталой улыбкой сказал Паскаль, передавая ей чашку с чаем. – В моменты своих просветлений я понимаю, в чем, в каких своих поступках я был не прав.
– Действительно? – Она отхлебнула из чашки и посмотрела на него долгим задумчивым взглядом. – Ну что ж, так или иначе, все это в прошлом. Это не более, чем…
Элен замялась. Паскаль видел, что она пытается бороться со слезами. Элен ненавидела проявления собственной слабости. Наконец она справилась с собой и сказала:
– Я теперь не умею говорить о любви. У меня это даже с Марианной не получается. Разучилась.
– Я уверен, что это не так.
– Ошибаешься. Это именно так. – Элен помолчала, к лицу ее стала приливать краска, и она заговорила быстро, будто признаваясь в чем-то, что ей самой было отвратительно. – Все из-за того, что я боюсь. Вот почему. Мне все время кажется, что если я чувствую и проявляю по отношению к кому-то любовь, то рано или поздно мне швырнут ее обратно в морду. Нет, не говори ничего. Тут нет твоей вины. Я всегда была такой, еще задолго до того, как мы с тобой поженились.
Паскаль безмолвно смотрел на сидевшую рядом с ним женщину. Через несколько секунд он протянул через стол руку и накрыл ее ладонь.
– Элен, – начал он, – почему ты никогда не говорила мне об этом? Если бы мы чаще разговаривали, были бы откровеннее друг с другом…
– То ничего бы не изменилось, – докончила она за него. – Просто мы никогда друг другу не подходили. Мы оба об этом знаем: и ты, и я. Вот и вся загадка.
Паскаль убрал руку, и их глаза встретились. Элен грустно улыбнулась.
– Вот видишь, мы оба знаем, что это правда. По крайней мере, хоть какой-то прогресс. Видишь ли, – отвела она взгляд, – я очень надеялась и надеюсь, что смогу измениться. Ну хотя бы научиться доверять кому-то. Это еще одна причина, по которой я хочу вернуться в Англию.
В комнате воцарилась тишина.
– Понятно, – сказал Паскаль. – Ты встретила кого-то другого?
– Да, встретила. Он очень хороший человек. Настоящий англичанин: очень надежный, очень стабильный. Он не восхищает меня так, как некогда ты, но я больше не хочу восхищаться. По крайней мере, не сейчас. Я хочу покоя.
– Это я понять могу.
– Можешь? – удивленно вскинула она глаза. – Видишь ли, я больше ни во что не собираюсь бросаться очертя голову. Теперь, прежде чем связать себя обязательствами, я хочу быть во всем уверена.
– Он собирается жениться на тебе?
– Говорит, что да. Именно с ним я сегодня и встречалась, и мы беседовали как раз об этом. Я сказала ему, чтобы он проявил терпение, и он будет ждать. – Ее черты смягчились. – Он добрый человек, Паскаль, и я думаю, что он бы тебе понравился. К Марианне он будет относиться очень хорошо. Он вдовец, у него у самого есть дети. Но он ни в коем случае не станет пытаться заменить ей тебя. Он чуткий, добрый, немного скучный. Кроме того, тебе не придется так тратиться… И, Паскаль, мне же всего тридцать один, я тоже хочу пожить.
– Я понимаю тебя.
Он уперся взглядом в белую поверхность стола, за которым сидел, и попытался убедить себя в том, что уже давно примирился с неизбежностью этого.
– Ты правда понимаешь?
Он задумчиво посмотрел на Элен.
– Как ни странно, да. С тех пор, как мы виделись в последний раз, я многое передумал. Слишком много накопилось горечи. Я никогда не хотел, чтобы так было. Так не должно было быть. Хотя бы ради Марианны.
– И ради нас, – заглянула она ему в глаза. – Ведь когда-то мы нравились друг другу. Мы почти любили. Какое-то время… Ты был так добр ко мне после того, как у меня случился выкидыш. Я чувствовала это, несмотря на всю горечь и боль. А сегодня, когда я вернулась и увидела твое лицо… – Элен на мгновение умолкла. – Я знаю, как ты любишь Марианну, Паскаль. И надеюсь, ты знаешь, как люблю ее я. – Она склонила голову и начала тихонько плакать. Затем вытерла глаза и выпрямилась. – Я могу поговорить со своими адвокатами, – произнесла она уже более спокойно, – и готова сделать это. Когда я окажусь в Англии, мы внесем изменения в соответствующие документы, чтобы облегчить для тебя общение с дочерью.
Паскаль молча двигал по столу чашку, подыскивая нужные слова.
– Если бы я жил в Англии, – заговорил он наконец, – если бы я поселился там навсегда… Ты стала бы против этого возражать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129