И Милли резко отпрянула.
Когда Рональд снова притянул ее к себе, их губы встретились. Потаенные, давно похороненные в самой глубине души чувства охватили Милли. И она ответила на его поцелуй. Это не было ни робким экспериментом, ни случайным полетом фантазии. Это был равный по силе и требовательности поцелуй.
Рональд взял ее на руки и, ни о чем не спрашивая, понес по винтовой лестнице наверх. Мелодия песни раздавалась им вслед. Он внес ее в комнату, которую сам выбрал для себя. Милли невольно отметила гобелены на стенах, резную дубовую мебель… В следующее мгновение она уже лежала на кровати.
— На этот раз, — почти мрачно сказал он, — ты наконец поймешь, что вытворяешь со мной.
Милли охватило странное чувство: никогда прежде она не переживала ничего подобного, но все его желания были ей так понятны! Он приник губами к ее губам, языком властно раздвинув их. Она отвечала ему так же неистово. Одежда их полетела на пол…
Рональд задохнулся от охватившей его страсти, и, ощутив это, Милли торжествующе зарделась и прижала ладони к его теплой вздымающейся груди. Уткнувшись лицом ей в шею, Рональд нежно произнес ее имя. Его руки неистово ласкали ее плечи…
Милли казалось, что они погружаются в неизвестные ей до сих пор глубины океана любви.
— Рональд!..
Услышав ее едва различимый шепот, он на мгновение замер, прерывисто и глубоко втягивая в себя воздух, и приподнял голову.
— Что, дорогая?
— Я боюсь, — призналась Милли. Она была уже слишком далеко от берега, чтобы скрывать от него свои чувства.
Он отбросил прядь волос с ее лица.
— Не бойся. Я сделаю тебя счастливой. Обещаю. Милли хорошо осознавала свои желания — ее тело не оставляло никаких сомнений на этот счет, но…
— А я? — болезненно спросила она. — Я смогу сделать счастливым тебя?
Он ласково провел рукой по ее волосам и, помолчав, ответил уверенно:
— Да.
Милли притянула его к себе.
Глава 9
Милли проснулась не сразу. Нежась в постели, она чувствовала, как теплые лучи солнца ласкают ее лицо. Сегодня я снова буду писать музыку, подумала она.
Где-то вдалеке слышался свист. Не желая просыпаться, она снова уткнулась в подушки, но посвистывание, хотя и мелодичное, было просто невозможно проигнорировать. Она села в кровати и обнаружила, что абсолютно нагая.
— Ой, — только и произнесла она.
Милли окинула взором комнату. Это была одна из расположенных в башне и предназначенных для гостей спален, полукруглая стена которой образовывала своеобразный альков. Ее одежда была аккуратно сложена в стопку на стоящем под окном шезлонге.
Милли усмехнулась. Кто бы мог предположить в этом необузданном Рональде Бредли такой педантизм? Она откинулась на подушки, задумчиво сцепив за головой руки.
Теперь она знала, что он терпелив. И нежен. И настойчив. Когда ночью в порыве страсти она вдруг закричала, он прижал ее к себе, благодаря и защищая.
Возможно ли, чтобы наши чувства были взаимны, задумалась Милли. Это казалось невероятным. В конце концов, то, что так удивляло и восхищало ее, для Рональда было давно уже привычным.
Посвистывание звучало все ближе и ближе, и вскоре к нему добавился аромат свежего кофе.
Милли увидела, как открылась дверь и в дверной проем осторожно просунулась нога. После этого показался и сам Рональд с подносом, на котором стояли две дымящиеся кружки.
При виде ее он улыбнулся. Да, наши чувства действительно взаимны, подумала Милли и улыбнулась в ответ. Он подошел к кровати, и, аккуратно поставил чашки на тумбочку и чмокнул ее в щеку.
— Доброе утро.
— Доброе утро, — отозвалась она. — Сегодня утром я собираюсь снова писать музыку. Ко мне пришло вдохновение.
— Превосходно.
На нем ничего не было, кроме брюк, в которых он был на вечеринке у Джуди. Они низко сидели у него на бедрах, обнажая прекрасные, словно вылепленные скульптором, линии торса. Милли потянулась и с нежностью поцеловала его в ключицу.
Рональд погладил ее по голове и протянул кружку.
— Надеюсь, ты пьешь черный. Молока я не нашел.
Милли ненавидела черный кофе, который к тому же оказался сладким.
— Изумительно, — произнесла она. Рональд присел на край кровати.
— Твой друг Хуан-Антонио уже был здесь. Привез почту, — сообщил он.
— Вот как?
Должно быть, это Пит прислал мне очередные инструкции, подумала Милли.
— В чем дело? — мягко спросил Рональд. — Тебе не нужны послания из внешнего мира? Милли рассмеялась.
— Нет. Просто единственный человек, который знает, что я здесь, — это мой отчим. Чтобы письмо пришло из Мельбурна сюда сегодня, он должен был отправить его еще до того, как я дала согласие приехать сюда, а значит, был уверен, что я соглашусь. А ведь я была настроена решительно против поездки. Наверное, я бесхребетная.
Рональд задумчиво заправил прядь волос ей за ухо.
— Ты не бесхребетная. Ты смелая, умная, забавная… и иногда отдаешь другим значительно больше, чем нужно.
Милли недоверчиво уставилась на него.
— Смелая? Я?
— Я бы сказал, что да.
Она отрицательно покачала головой.
— Ты не прав. Я труслива до безобразия. Мне иногда снятся кошмарные сны о концертах, в которых я собираюсь принимать участие, — добавила она.
— Но ты же все выходишь на сцену, верно?
— Да. Приходится. Такова моя профессия.
— Мало у кого, — мягко подчеркнул Рональд, — такая профессия, которая снится им в кошмарных снах.
И он поцеловал Милли в губы с такой неторопливой чувственностью, от которой у нее закружилась голова.
— Ты очень храбрая, — твердо повторил он. Милли потянулась к нему, но он встал, собираясь уходить.
— Пора завтракать, — сообщил он. — Кроме почты нам привезли замечательные фрукты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47