Он прошел по расходящемуся морщинами полиэтилену и вышел из столовой.Некоторое время он молча ждал в вестибюле. Ему разонравилось ходить по квартире: не хотелось, чтобы те двое рабочих видели, как в нем борются презрение и восторг. Но находиться здесь одному, без хозяев, было невыносимо страшно, он ощущал, что есть в этом нечто запретное и порочное, словно его заперли на ночь в музее, позволив ходить туда, куда в дневное время вход воспрещен. Он должен был с кем-то поделиться этим чувством – хотя бы для того, чтобы нарушить ложную торжественность этой квартиры. Может быть, Таскани уже встала. Ной поднялся по лестнице. Из-за дверей спален не доносилось ни звука, но под дверью Таскани лежал листок тонкой бумаги. Ной наклонился, чтобы прочесть:
Ной, спасибо, что приняли посылку (это, разумеется, означает, что вы пришли вовремя). Т. нужно будет покормить. Прошу, проследите за этим. Сегодня Вы должны остаться у нас на ночь. Я не могу заниматься детьми. Кроме того, я надеюсь, что Вы будете здесь завтра вечером и позаботитесь о Д. и Т. вовремя банкета. Можете привести любого, кому будет интересно пообщаться с нашими гостями (и наоборот, конечно!). Не забудьте разбудить Д., чтобы он не опоздал в школу. Доктор Тейер (Сюзан).
Ной поднял записку, небрежно сложил и сунул в карман брюк. Заспанная и растрепанная Таскани вышла из ванной и увидела Ноя перед дверью своей спальни.– Эй, – медленно проговорила она, – что это выделаете?– Только что получил записку от твоей мамы.– Она иногда ужасная стерва, верно? – сказала Таскани. Она прошмыгнула мимо Ноя и спустилась по лестнице.Ной хотел сделать ей замечание, но не стал. В конце концов, то, что она сказала, было чистой правдой.– Эй, – сказала вернувшаяся Таскани, – там, в столовой, какие-то парни.– Да, они приводят дом в порядок к банкету твоего отца.– Здорово, – Таскани зашла в спальню, – ну, заходите же.Ной вошел. Она сидела на неубранной постели, на ней была поношенная маечка и пижамные штаны. Она откинулась на подушки и раскинула руки.– Знаете, – проговорила она, закрывая глаза, – Агнесс всегда заставляла меня первым делом убрать постель, – она хихикнула, – компаньонка из вас ни к черту.– Тогда тебе лучше сначала убрать постель.– Нет уж, спасибо. – Она потянулась и, открыв глаза, посмотрела на Ноя. Одна бретель маечки упала, она выдохнула в обнаженное плечико и глянула ему прямо в глаза. Она флиртовала с ним, соблазняла его; он чувствовал, как у него участился пульс. – Ну, чем сегодня займемся? – спросила она.– Сегодня ты напишешь проверочную работу по химии, – наугад сказал Ной.Она надула губы:– Я думала, вы говорили, что я не буду писать проверочные.Ной скрестил на груди руки и повернулся к двери:– Что ж, сегодня ты ее напишешь. Давай одевайся и пошли вниз. Я буду в кухне.Таскани села на кровати:– Какого черта?– Я не шучу. Я буду ждать.Он вышел из комнаты и, закрыв дверь, на мгновение прислонился к ней затылком, чувствуя, как пульсирует кровь в кончиках пальцев. Из-за двери послышалось шуршание простыней: она застилала кровать. Он спустился в кухню.Через пятнадцать минут появилась Таскани, в мешковатой рубашке, молчаливая и смущенная. Ной велел ей сделать тест из учебника. В конце занятия они проверили наброски к ее следующему сочинению. В обед Таскани объявила, что хочет томаты с моцареллой. Ной достал моцареллу из холодильника, и Таскани язвительно засмеялась:– Вы что, поставили туда транквилизаторы?– Да. Они должны храниться в холодильнике.– В мамином холодильнике. Он наверху, в ее спальне. Там есть шифр. 54-16.Ной поднял брови. «Откуда ты знаешь шифр? » – хотелось ему сказать. Но заводить разговор на эту тему было ни к чему, да и прошли те времена, когда его могли шокировать порядки в доме Тейеров.– Отнесу после еды. А сейчас помоги-ка мне, порежь томат.Просьба явно застала Таскани врасплох, но, помедлив, она кивнула. Она положила томат на стол, Достав большой разделочный нож, неуверенно занесла над красным плодом, словно намеревалась его гильотинировать.Ной отобрал у нее большой нож и дал маленький. Он показал ей, как нарезать помидор. Таскани так понравилось это новое развлечение, что она весь обед оживленно болтала. Потом она ушла: на очереди был урок верховой езды.Занятие с Диланом проходило не так приятно, хотя бы потому, что Дилан и не думал показываться. Все послеобеденное время Ной просидел у него в комнате. Несколько раз он звонил ему на мобильник. Ответа не было. С час он посмотрел телевизор, потом позвонил доктору Тейер. У нее, вероятно, был сеанс: Ной попал на автоответчик. Ну что же, что он мог, то сделал. Целый час он праздно смотрел «Шоу Опры», заработав на этом 225 долларов, а когда пошла реклама, позвонил Олене. Ее настроение нельзя было назвать жизнерадостным.– Что, Ной?Ной убрал звук у телевизора.– Ух ты, что не так?– Ты не должен звонить мне на несколько минут, когда тебе нечего делать.– У меня сейчас полно времени. Дилан не показывается. Я всего лишь хотел тебе помочь.– По телефону это не получается, – она помолчала, – я опять набрала 1780.– Ох, мне очень жаль! Как думаешь, в чем проблема?– Я не смогу ничего сообразить, пока ты мне не покажешь.– Послушай, у меня плохие новости. Мне придется остаться здесь на ночь.– Ох!– Все хорошо?– Да, конечно. – По ее тону, Ной понял, что все совсем наоборот.– Здесь завтра будет банкет. Хочешь приехать? Перед началом мы сможем немного поработать.– Банкет на Парк-авеню? Звучит ужасно. Нет уж, спасибо. Мне надо работать.– Я был бы очень рад, если бы ты приехала. Я так хочу тебя увидеть.– Я подумаю.Она отключила телефон. *** Ной провел в комнате Дилана, ничего не делая, три часа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102