Тут же его слова переводились на иврит, сидевшими рядом с израильтянами, переводчиками. Речь Натана нередко прерывалась аплодисментами. Когда он сел, поднялся Володин. Сашка-Рубль говорил долго, выразительно, благодарил за приглашение, выражал надежду на взаимовыгодное сотрудничество. Присутствующие заскучали. Даже Катя Романова перестала игриво посматривать на Натана. Наконец приветственные речи закончились, и народ с удовольствием стал налегать на выпивку и закуску.
Чёрный поднял бокал с коньяком, вопросительно посмотрел на Ирину. Та сделала вид, что не заметила. Евгений отпил глоток, посмаковал, перекатывая коньяк во рту, и проглотил.
— Хорошо пошла? — тихо спросила Ирина.
— Угу, — отозвался Чёрный.
— Только не напейся. А то я тебя домой не дотащу.
— Когда это ты меня тащила?! — возмутился Евгений и повернулся к Натану. — Нет, ну ты такое видел?
Натан не ответил. Он смотрел на Катю, на её тонкие пальцы, которыми она сжимала высокую ножку бокала, на открытые белые плечи, на тонкую ткань блузки, сквозь которую просвечивали розовые соски… Чёрный проследил за его взглядом, и толкнул ногой под столом.
— Что за красотка? — спросил он, вылавливая вилкой гриб из тарелки.
Натан вздрогнул, оглянулся недоуменно…
— Я спрашиваю, кто это? — Евгений показал на женщину.
— А-а, не знаю, — чуть запинаясь, ответил Натан. — С Полуниным приехала.
— Красивая телка, — определил Чёрный.
— Сам ты… — взъярился вдруг Натан.
— О-о, да тут любовью пахнет. Тогда все, умолкаю.
Народ зашевелился, когда на эстраду вышел ансамбль, женщины захлопали в ладоши, и одна за другой потянулись в центр зала танцевать. Мужчины пошли за ними. Сека подмигнул Натану.
— Здесь есть комната, где мы можем спокойно поговорить?
— Да, на втором этаже.
Натан поднялся, кивнул Чёрному и Рубину, и пошёл вперёд, показывая дорогу. Сека, Володин, Дядя Борух и ещё несколько человек потянулись за ним. Верхние комнаты предназначались, в основном, для свиданий, но там никто бы не помешал их разговору. А Натан чувствовал, что разговор предстоит серьёзный. Он ещё не знал, что ему хотят предложить, но в одном был уверен: на сомнительные сделки он не пойдёт. Не для того он потратил столько сил, нервов и денег, чтобы в одночасье пустить все под откос.
Первым начал говорить Володин.
— Натан, как ты уже понял, в данном случае нам без тебя не обойтись. Израиль, на сегодняшний день, самая выгодная страна в этом отношении.
— Давай ближе к делу, Рубль. Я не вчера родился, — сказал Натан, прикуривая сигарету. — Со мной ходить вокруг да около не надо.
— Мы слышали, что под тобой находится чуть ли не треть страны, — не слушая его, продолжал Володин. — Даже местные авторитеты тебя уважают, не говоря уж о бизнес-элите. Я бы хотел показать тебе приветственное письмо премьер-министра, — он достал из кармана лист бумаги. — Ты потом прочитаешь его на презентации, а сейчас несколько слов: «Я приветствую открытие новой российско-израильской компании, благодаря которой, я надеюсь на более динамичное развитие торгово-экономических связей между двумя странами и активном инвестировании российских предприятий, представляющем взаимный интерес».
Натан недоуменно посмотрел на Володина, перевёл взгляд на Секу, потом на Дядю Боруха. Старый вор улыбнулся одними уголками губ, и кивнул головой, как бы призывая Натана ничему не удивляться. Полунин сидел с серьёзным выражением лица, будто находился на заседании правления банка. Да и у остальных были такие физиономии, словно они шпагу проглотили.
— Натан, люди, которые собрались здесь, и которых ты сам сюда пригласил, — продолжал Володин, — хотят привлечь средства из Израиля и вложить их в наши государственные краткосрочные облигации. Ты же знаешь, за счёт ГКО в немалой степени идёт финансирование дефицита бюджета России. Рынок облигаций, во-первых, сверхдоходный, во-вторых, очень надёжный. Ты ничего не потеряешь, наоборот, приобретёшь.
Натан слушал внимательно. Он уже догадался, в чем дело. Рынок ГКО России действительно был очень выгоден. Но доступ на него ограничен. Действуй Натан напрямую, ему никогда бы не заработать тех процентов, которые имеют российские участники. И совсем другое дело, если действовать через посредника. То есть, через него, точнее, через его фирму. Если учесть, что в израильских банках вкладчикам платят по депозитам 3-6 процентов годовых, то это копейки, по сравнению с тем, что можно было бы заработать. Если предложить вкладчикам 15 процентов, то уже в этом году можно надеяться на привлечение многих десятков миллионов долларов. И они хотят, чтобы компания «Рос-Исраэль» эти миллионы собрала и аккумулировала. Ничего не скажешь, идея великолепная.
— Глава «Инвестстройбанка» Николай Михайлович Полунин будет гарантом этой сделки, — сказал Володин.
— Предложение интересное, — задумчиво потирая переносицу, произнёс Натан. — Насколько я понимаю, моя фирма будет являться гарантом интересов обеих сторон? Верно? В таком случае у меня есть условие: чёткий срок перевода денег. Я точно должен знать, когда от «Инвестстройбанка» на счета «Рос-Исраэль» поступят деньги и иметь об этом информацию за два дня. Учитывая, что перед израильской стороной я тоже должен отчитываться, я хочу быть уверен, что вы меня не кинете.
— Нет проблем, Анатолий Михайлович, — сказал Полунин. — Все гарантии будут вам предоставлены. К тому же наш банк предлагает стать соучредителем вашей компании и внести свою лепту в размере 50 процентов уставного капитала. Как вы понимаете, это составляет больше двадцати миллионов долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99