Он снова сел.
– Проклятье! – воскликнул он. – Это сущее наказание – потерять трехгодовалую самку.
– Она всегда была моей любимицей. Он кивнул.
– Ты выкормила ее.
Речь шла о чем-то большем, и Ивен знал это. Дело было во времени. Тика родилась сразу после смерти Хэзер. Ивен находился тогда в Южной Америке, и Шон ничего не оставалось, как только самой выходить малышку – или позволить ей умереть. Получилось так, что это и для нее оказался лучший выход: забыть о себе, заботясь о Тике.
Ивен поднял магнитофон и начал говорить, но тут же повернулся, заслышав шаги на тропинке за своей спиной.
– Это, должно быть, Сэм. – Шон повернулась, чтобы посмотреть на седовласого смотрителя, который вез тележку с едой по тропинке, спускавшейся от кухни.
– Лососи на завтрак! – закричал он.
Шон подошла к краю тропинки и приложила палец к губам, чтобы он так не шумел.
– Тика умирает, – сказала она.
– Нет! – Он перевел взгляд на Пентагон и снова посмотрел на Шон. – Мне казалось, что ветеринар сказал…
Шон покачала головой.
– Минувшей ночью ей стало хуже.
Сэм потер рукой подбородок, серебряные бакенбарды шуршали под его пальцами, как наждачная бумага.
– А вчера она была веселой. Я еще подумал, что она хочет показать детям, что все в порядке. – Он опустил руки и посмотрел на Пентагон. – Жаль. Ведь вы не можете себе позволить потерять самку, не так ли? Пожалуй, я оставлю тележку здесь, чтобы не мешать вашим наблюдениям.
Шон кивнула, посмотрев на пять подносов с обезьяньей едой и на яркие фрукты. Она отвернулась от небольшой миски со скользкими розовыми мышатами – деликатесом для эльфов. Обычно такие вещи ее не волновали, но сегодня у нее что-то неладное с желудком.
– Мне правда жаль Тику, дорогая. – Сэм протянул руку, чтобы крепко обнять ее, и ей показалось, что от его флотской синей формы разит лососями и дохлыми мышами. Она мягко высвободилась из его объятий, чтобы глотнуть свежего воздуха.
Ивен выключил магнитофон, когда она вернулась на свое место.
– Лососи? – спросил он. – Что же ты их не принесла? Я сегодня еще не завтракал.
– Ивен, пожалуйста, только не сегодня.
Он наклонился вперед, потирая глаза ладонями.
– Мне тоже не спалось, – сказал он. – У нас и так не хватает самок. Когда Тика умрет, положение станет безвыходным.
Она представила себе, как прошлой ночью он, должно быть, тихонько соскользнул с постели, стараясь не разбудить Робин, и до утра просидел за составлением графика кормления. Шон вообразила его склонившимся над племенной книгой в тот самый миг, когда проснулась, вся в поту и слезах, и Дэвид отвернулся от нее в темноте.
– Я звонил в Перу вчера вечером, после того как мы получили заключение ветеринара, – сказал Ивен. Это было признание в том, что он позвонил, не посоветовавшись с ней. – Я сказал им, что у нас не хватает самок для размножения без родственного спаривания. Они ответили, что мы можем взять двух самок и пару детородного возраста в районе Даку, если отловим их сами.
Шон прислушалась к звучанию его слов, к тому, как осторожно он их отмеривает. Она отметила, что он смотрел на нее, пока она наблюдала за Тикой. Ивен не знал, как – с энтузиазмом или с тревогой – отнесется она к его словам; похоже, она сама этого не знала.
Шон глубоко вздохнула.
– Ты хочешь сказать, что мы оба едем в Перу ловить…
– С Робин и Дэвидом, – добавил он слишком быстро. – Робин говорит, что сейчас самое подходящее время, пока Мелиссе девять месяцев. Она говорит, что в возрасте от восемнадцати до двадцати четырех месяцев расставание было бы для нее чрезвычайно болезненным, но теперь оно даже полезно.
Шон взяла у него магнитофон и почувствовала, как ее пальцы внезапно похолодели.
– Семь часов две минуты. Дети отошли от Тики и Флэша и приблизились к Лансу в квадрате А. – Она выключила магнитофон и посмотрела на Ивена. – Чудесно, что смерть Тики так точно совпадает с потребностью Мелиссы в развитии.
Ивен даже присвистнул.
– Что ты предлагаешь? – спросил он.
Она потупилась, пристыженно глядя на магнитофон. Она всегда старалась говорить о Робин и Мелиссе с уважением, даже с почтением.
– Сейчас для меня не лучшее время, чтобы ехать.
– Я знаю, что ты хочешь поехать.
Хотела ли она? Если бы она могла просто проснуться в лесу под дождем; не помня о телефонном звонке в Икитосе, который прервал ее поездку еще до того, как ее нога успела ступить на землю джунглей.
– Я все же твой начальник, – сказал Ивен, улыбаясь. – Я могу тебе просто приказать. – При обычных обстоятельствах мысль о том, что Ивен ее начальник, могла бы только рассмешить Шон. Он пришел в питомник за три года до ее появления там, и поначалу она многому у него научилась. Но после семи лет совместной работы о его превосходстве напоминали только титул и лишняя тысяча долларов в год. Сейчас она была раздражена неуместностью начальственного давления.
– Близнецы пойдут в сентябре в среднюю школу, – тихо сказала она.
– Ну и что? – Ивен поднял левую бровь, верный признак того, что он раздражен.
– А то, что для них это большое испытание, и я хочу помочь им его выдержать. – Так оно и есть. Ее сыновья немного тревожатся. Они на пару лет моложе своих одноклассников, потому что пошли в школу рано и, перескочив через класс, сэкономили еще как минимум год. Иногда они все еще играли в солдатиков. Иногда и того хуже, – начинали дурными голосами распевать песни в стиле кантри с новой пластинки или уносили телефон в другую комнату, чтобы никто не смог подслушать их разговоры с друзьями. Они отдалялись от нее.
– Шон, речь идет всего лишь о паре недель. Мы можем отправиться в конце июля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112