Мы поднялись на борт и через шесть часов дремоты на палубе днем прибыли в главный порт острова, Парикию.
Туда направлялось много народу. Тем летом Парос пользовался популярностью, и даже во время сиесты в портовых кафе толклись модные молодые люди в мешковатых шортах и темных очках. Следующий час мы провели в поисках комнаты. Обычно, сказала мне Чери, выстраиваются целые очереди из местных, уговаривающих снять комнату именно у них, всего за пару фунтов за ночь. Однако в Паросе нам пришлось помучиться, и в итоге дело кончилось двумя матрасами на чьей-то крыше. Быстро окунулись на городском пляже, сменили одежду и отправились осматривать островные достопримечательности. Коктейли, муссака, салат и ретсина на обед, потом дискотека, где можно было поиздеваться над музыкой. В тот год нас ждал «Spandau Ballet» со своим вездесущим «True», и от этого отвертеться не удалось.
На следующий день мы поехали в Наоссу, симпатичный белый порт, обращенный к Наксосу. Не успели выйти из автобуса, как какая-то женщина предложила сдать нам виллу. Мы поблагодарили и побрели за ней вверх, к холмам, пока не добрались до простенькой чистой двухкомнатной постройки.
Ближайшие четыре дня мы посвятили отпуску. У меня были еврочеки, а у Чери – время. Мы плавали, и Чери занималась виндсерфингом, а я читал; мы взяли напрокат мотоциклы, и поглотили кучу меч-рыбы, и посещали дискотеки, гораздо более пристойные здесь, в Наоссе. Ходили слухи, что все афинские диджеи погрузились на палубы и рассредоточились по островам.
На пятый день, в субботу, мы преимущественно делали то же самое. Разница состояла в том, что, когда мы спустились вечером в город, везде мельтешили уличные торговцы с флаерами:

Живьем и только что из Лондона!
«БАР НИКО» ПРЕДСТАВЛЯЕТ
сам РОСС – поет свои хиты!!!!
Вход всего 1000 драхм
– Эй! – тотчас оживился я. – Он из Лондона. Это может быть забавно!
– А кто такой Росс? – поинтересовалась Чери, которая была скорее стакс-н-мотаунской девочкой.
– А, один парень, недавно достигший своего пятнадцатиминутного апогея славы. Но я немного знаком с ним. Понятия не имею, как его сюда занесло.
Однако, я знал, как. В общих чертах. И появление Росса не стало для меня сюрпризом. Месяц назад Роуз в одном из телефонных разговоров упомянула, что слышала, будто Росс собирается на островные дискотеки, и разве это не странно?
– Точно, странно, – ответил я тогда и закрыл тему. Но неделю спустя я позвонил Роуз и сказал, что решил провести отпуск в ее части света. Немного солнца, моря и семизвездочной «метаксы», ну, все такое.
Итак, около полуночи мы пришли к «Нико», прямо в порт, выложили по тысяче драхм за вход (первый напиток бесплатно) и пробрались через забитый людьми клуб на открытую террасу с видом на море.
Там была Фрэнк.
– Вот это да, Фрэнк! – окликнул я ее. Я все еще не отказался от своей идеи быть крутым. По крайней мере, так мне думалось. На самом же деле больше бы подошло слово «испуганным». Вот что забываешь о юности – сколько времени провел в страхе, сколько вещей хотел сказать, но не осмелился.
– Точно, Джефф, – ответила Фрэнк. Куда мне было тягаться с ней в крутости?
– И кто же твоя подруга? – осведомилась Чери, смерив меня весьма старомодным взглядом.
– О, это Фрэнк, из Лондона. Она с Россом, – добавил я и обернулся к Фрэнк. – Ведь так?
– Да, – рассмеялась она. – Я с группой.
– Кстати, а где же его ироническое попстарческое величество?
– За сценой.
– И что под этим подразумевается на такой дискотеке?
Фрэнк снова рассмеялась.
– Подразумевается, что он в туалете, подправляет макияж и пудрит носик.
Только она ошибалась. Внезапно он оказался на террасе вместе с нами. И первое, что я подумал – как отлично он выглядит. Я никогда не видел Росса загорелее белоснежной простыни, а обесцвеченная шевелюра придавала ему сходство с Билли Айдолом, которого растянули и отдали владельцам похоронного бюро. Солнце всегда было проклятием Росса.
Но не успел я пошутить или вообще произнести хоть одно слово, как он сгреб меня за шею и сделал вид, что хочет сбросить в воду.
– Ты, ублюдок! – воскликнул он. – Что ты сотворил с моей блестящей карьерой? – и тут Росс начал смеяться, а Фрэнк тоже вцепилась в меня, и притянула мое лицо к себе, и поцеловала. И мы втроем хохотали, а Чери взирала на нас с раздраженной улыбкой человека, оставшегося за бортом. Но потом Росс заметил ее, немного успокоился и завел беседу – и внезапно все почувствовали себя отлично.
Видите ли, у меня совершенно вылетело из головы, как весело проводить время с Россом. Он обладал штукой, которой немногие могут похвастаться – стоило ему войти в комнату, как по атмосфере пробегал электрический разряд. Походы с Россом в бар всегда превращались в экспедиции. Собиралось множество народу, и это было, ну, захватывающе. Только когда он стал настоящей поп-звездой, это множество всегда состояло из сотрудников его звукозаписывающей компании, или его менеджеров, или тому подобных типов, а те из нас, кто считал себя его «настоящими друзьями», оставались в стороне и, только не стоит заострять на этом внимание, ревновали.
Ночка выдалась отличная. Мы выпили на террасе, а потом пришло время поп-звезде исполнить свою работу. Перед началом шоу мы втроем пробрались к крошечной сцене, кричали и пытались упасть в обморок, когда появился Росс, подхватывали припевы. Господь свидетель, это звучало крайне забавно – Росс, пытающийся перекричать наш мощный бэк-вокал, точно он пьяный поет под «караоке»; только, конечно же, тогда еще не было «караоке». По крайней мере, за пределами Японии.
Через три песни он закончил, и мы вернулись на террасу, а вместе с нами – довольный менеджер, диджей Андреас и стадо английских девочек, тараторящих что-то вроде:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43