— Все зависит от тебя. — Он аккуратно пересчитал деньги и сунул в карман. — Не очень-то хочется брать деньги с таких симпатичных девушек, как ты. — Его улыбка обнажила гнилые обломки зубов. — Ты ведь меня понимаешь?
Да, она все понимала и, плотно закрыв дверь, прислонилась к ней спиной.
В тюрьме, когда сержант, устав наконец от ее всхлипываний, позволил повидаться с Айваном, все, о чем тот мог говорить, так это о встрече с Миста Хилтоном.
—Скажи ему, что моя мама умерла в деревне — или скажи, что я заболел и попал в больницу. Все что угодно, только пусть знает, что скоро я приду к нему с двумя кайфовыми песнями.
У Эльзы сердце в пятки ушло, когда она стояла в толпе, наблюдая, как Хилтон ходит по студии, громким голосом отдает приказания сотрудникам, резко отклоняет просьбы и отпускает неприличные шутки, над которыми все послушно смеются.
—Бог мой, а ведь тебя Миста Хилтон не останавливает, ха-ха-ха!
Хилтон был, как выражался пастор Рамсай, глубоко мирской человек. Он был богатым и о нем часто писали в газетах как о «светском льве» и «ведущем бизнесмене». Хотя он ругался и шутил с явно черным акцентом и говорил на сленге простых людей, сразу было видно, что он — большой босс. Люди улыбались ему, и когда он окликал кого-нибудь по имени, даже если хотел по-свойски отругать, человек радовался, словно ему даровали великую привилегию. Он напомнил Эльзе об одном человеке, которого она не сразу смогла вспомнить, но в конце концов это сравнение расстроило ее. Посмеиваясь, Хилтон окоротил группу тусовщиков и остановился перед ней, с улыбкой на бородатом лице, поблескивая на солнце темными очками.
—А что с тобой, любовь моя? Ты что-то хочешь? Спорим, ты хочешь сделать запись — для меня. — Голос у него был мягким и заигрывающим, особенно эта пауза перед «для меня». Тусовщики издали легкий смех и стали подталкивать друг друга локтями.
—Миста Хилтон ничего не пропускает! -восхищались они.
—Что и говорить, он — человек природы.
—Нет, Миста Хилтон, — сказала Эльза довольно строго, — только послание для вас — от Айвана.
—Айвана? Какого-такого Айвана? — Хилтон выглядел озадаченным, но прежде чем она продолжила, ассистент что-то прошептал ему на ухо.
—Ах да, от Звездного Мальчика. Так ты, значит, посланница? Что же это за послание такое? — Он погладил бороду и улыбнулся.
Эльза чувствовала, что его глаза под очками ее буквально раздевают. Она замялась и долго не могла выговорить свою тщательно отрепетированную ложь.
—Айван сказал, что его мама умерла и ему придется ехать в деревню. Но у него будут для вас две новые песни, как только он вернется.
—Ну и ну, — прогремел Хилтон, — посланница нравится мне больше послания! Какая она красивая, правда? — обратился он к окружающим.
—Да, Миста Хилтон, красивая девочка, сэр.
—У Миста Хилтона глаз наметан, мне она тоже понравилась.
Лицо Эльзы налилось густой краской под взглядами стольких мужчин.
Хилтон стоял и с веселым выражением на лице неторопливо изучал ее.
—Так ты уверена, что не хочешь сделать запись? — Для зрителей повторение шутки, должно быть, прозвучало еще смешнее.
—Ты первая из тех, кто входит в эту дверь, но не хочет сделать запись. Если передумаешь, сладкая, дай знать… все будет сделано в лучшем виде.
—Что сказать Айвану, сэр?
—Ах да, пусть, как только вернется, разыщет меня.
Эльза поспешила выйти, с горящими щеками, сопровождаемая едкими замечаниями и смехом.
Вспоминая теперь свое смущение, она приходила в ярость. «Только из-за Айвана, — говорила она себе, — я не сбежала оттуда или, хуже того, не надерзила. Все эта чертова свобода…» Но не только снисходительная фамильярность Хилтона вывела ее из себя. Этот человек и его студия произвели на Эльзу какое-то странное впечатление. Он — в своей студии, окруженный прислужниками. Это навеяло какое-то смутное воспоминание, которое ее дразнило и тут же ускользало. Быть может, Айван что-то такое о нем говорил? Вроде бы нет. Но она не знала больше никого, похожего на этого человека, богатого, наделенного властью и, как говорили люди, любителя женщин и мирских радостей. Как это ее касается? Она выросла в доме пастора и не могла знать таких людей. Хилтон просто должен предоставить Айвану его шанс, вот и все.
Айван заворочался и застонал, и Эльза испугалась, что он опять начнет бредить. Но остаток ночи он проспал спокойно, видимо, она и сама смогла уснуть, потому что следующее, что она помнила, — это раннее утро, голова Айвана на ее коленях, он проснулся и стал плакать и обнимать ее.
—Все хорошо, Айван, все хорошо — все уже позади.
—Эльза, — всхлипывал он. — Эльза Иисусе, Эльза Иисусе… — и снова заснул.
При дневном свете она не могла отвести глаз от рубцов на его спине, кроваво-красных, с желтыми присохшими подтеками гноя по краям.
В комнате царил сладко-соленый запах плоти, выставленной на тропическую жару.
Проснувшись в следующий раз, Айван уже напоминал себя прежнего: голос его, хотя и слабый, звучал увереннее, а речь была разборчивой.
—Эльза, какой сегодня день?
—Среда. Ты плохо себя чувствуешь?
—Нет, ничего. Среда… Бог мой, я, кажется, ничего не помню с понедельника?
—Кажется, да, — ответила она.
—Что с моей спиной?
—Айван, я даже смотреть на нее не могу. Как ты себя чувствуешь?
—Так и чувствую. Эльза, ты ходила к Хилтону?
—Да, да, я видела его. Не беспокойся. Он велел тебе зайти к нему, когда вернешься из деревни. — Вспомнив свою ложь, она засмеялась.
—Здорово, — прошептал он, и вдохновение снова заиграло в его глазах. — Здорово, если это так, то все отлично. Остальное неважно.
—У меня тоже кое-что для тебя есть, — сказала Эльза с таинственным видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150