— Когда выйдете из автобуса, — сказал полицейский, — спросите еще раз.
У ратуши они обратились к пожилому мужчине, продававшему газеты.
— Вам повезло, что вы спросили именно у меня, — сказал он, — потому что не все знают, где это находится. — И он достал из кармана листок бумаги и карандаш и нарисовал небольшую карту. — Следите по карте и вы не заблудитесь. Иностранцы, да?
— Уже нет, — объяснил Франческо. — Теперь мы англичане, но живем здесь совсем недавно.
— Вы без проблем доберетесь до улицы Бембертон, — пообещал газетчик. — Прямо по улице Объединенных Наций.
Строения улицы Бембертон оказались довольно убогого вида. Краска обваливалась со стен, окна были выломаны, как и две ступеньки, ведущие к двери дома № 45. Но Анне этот дом казался волшебным дворцом, потому что в нем жила мадам Скарлетти. Франческо позвонил в звонок, никто не ответил, и он позвонил еще раз. На этот раз довольно рослая девочка в черной тунике и балетных туфельках открыла дверь.
— Нам бы хотелось, — вежливо обратился к ней Франческо, — увидеться с мадам Скарлетти.
Девочка удивилась.
— Многим бы хотелось встретиться с мадам Скарлетти. Люди приезжают со всего света. Но мадам Скарлетти никого не принимает без предварительной договоренности.
Франческо смутился. Он согласился составить Анне компанию, чтобы она не ехала одна, но ему и в голову не пришло, что даже если они доберутся до места, мадам Скарлетти может отказаться их принять.
— Может, вы попросите за нас, а то мы приехали издалека, и у нас не будет денег, чтобы повторить это путешествие. По крайней мере, до возвращения с'Уильяма. Смотрите! — он порылся в кармане и достал письмо сэра Уильяма. — Видите, нам сказали приехать сюда, — он передал конверт девочке, и когда она достала письмо, указал на абзац, адресованный Анне.
Девочка прочитала то, что написал сэр Уильям. Потом она взглянула на конверт, перевернула его и прочитала: «Сэр Уильям Хугл».
— Докси, — сказала она. — Так вы те дети, которых сэр Уильям Хугл спас после землетрясения?
— Мы двое из них, — подтвердил Франческо. — У нас есть еще брат, его зовут Гасси, но он с нами не приехал.
— Подождите здесь. Я покажу письмо мадам.
Франческо показалось, что они прождали целую вечность, но Анна была совершенно спокойна: она стояла на пороге дома мадам Скарлетти и не представляла, что не сможет пройти дальше.
Анна верила не зря. Девочка вернулась.
— Заходите, — сказала она. — Мадам примет вас.
Мадам Скарлетти оказалась действительно старой женщиной, но, как это обычно бывает с балеринами, сохранила очень хорошую фигуру. Она была такой маленькой, что казалась сделанной из хрупкого фарфора. У нее были большие светящиеся темные глаза, а седые волосы были собраны на голове в оригинального вида косички. На ней было платье из тафты, плечи покрывала ярко-красная шаль, а на ногах были балетные туфельки.
Мадам Скарлетти сидела в кресле с подголовником, а рядом стояла длинная трость с рукоятью из слоновой кости. Франческо и Анна подошли к ней, Франческо поклонился, а Анна вместо своего обычного маленького реверанса сделала настоящий глубокий реверанс.
Голос мадам Скарлетти казался даже слишком сильным для такой старой женщины. Она смотрела только на Анну.
— Твой отец был Кристофер Докси?
Анна хотела еще раз присесть в реверансе, но сдержалась.
— Да, мадам.
— И он был женат на Ольге Поповской?
Анна посмотрела на Франческо.
— А разве у Ольги была фамилия Поповская? — спросила она его.
Франческо не знал.
— Я думаю, мы этого никогда не знали. Она была просто Ольгой, а наш отец был просто Кристофером, а наши дедушка и бабушка были Жардек и Бабка.
— Зато я знаю, — сказала мадам Скарлетти. — Много лет назад в Варшаве жил великий учитель танцев. Его звали Иван Поповски. Я не знала, что с ним случилось потом, пока не прочитала в газетах про землетрясение в Турции. — Она повернулась к девочке в черной тунике: — Это, Мария, был мой помощник и защитник, без которого меня бы сейчас не было на свете. Я разве не говорила тебе, Мария, что дедушка, который погиб при землетрясении, должно быть, и был Иван Поповски?
— Совершенно верно, — ответила Мария. — Именно поэтому я и попросила вас принять этих детей. — Она посмотрела на Франческо и Анну. — Кто из вас танцует? Я уверена, что кто-то должен.
Мадам издала нетерпеливое «тш». Она с легкой насмешкой посмотрела на Марию.
— Девочка, где твои глаза? Ты что, не узнаешь лицо танцора, когда встречаешь его? С того самого момента, как эта маленькая девочка вошла в комнату, я знала, что она может танцевать. — Она обернулась к Анне. — У тебя туфельки с собой?
— И туника тоже, — ответила Анна.
Мадам грациозно указала на дверь.
— Отведи девочку переодеться.
Потом она посмотрела на Франческо.
— Подойди сюда и сядь, — она указала на скамеечку для ног. — Я вижу, что вы очень много страдали. Расскажи мне все. Каждую мелочь. Нельзя все хранить в себе, лучше, наоборот, все-все выложить на поверхность.
И Франческо ей рассказал. Он начал со дня землетрясения. Ужасная жара. Странное желтоватое небо.
— Было так жарко, никто не мог даже разговаривать. Завтракать тоже не хотелось. Но Ольга сказала, что мы должны что-нибудь съесть, и дала нам йогурт и кусочек хлеба с маслинами.
Потом Франческо рассказал про картину. Как Кристофер рассудил, что мог бы отвезти ее сам, но это бы испортило выходной Того.
— Понимаете, он был старый, а ему предстоял долгий путь через всю Турцию на выставку. Кристофер не мог пойти сам, потому что должен был работать. Надо было пройти всего три мили через холм, поэтому пошли мы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47