ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
В течение двух ночных часов наши готовились к новому штурму, а затем совместно с советскими тяжелыми танками и самоходной артиллерией нанесли удар и снова овладели фольварком.
Теперь наши окопались здесь, укрылись за остатками стен и прочесывали пулеметными очередями пространство, лежавшее перед ними. Утром они должны были нанести удар из фольварка и выйти к берегу моря. Атаковать предстояло утром, а сейчас еще ночь. Она неторопливо уходила, близился рассвет. Генерала беспокоил артиллерийский огонь, который гитлеровцы вели по фольварку. Огонь был, правда, не слишком сильный, но выстрелы раздавались каждый раз с нового места, и стреляли орудия разного калибра, принадлежащие различным батареям. Генерал на своем командном пункте прислушивался: он знал, что противник производит пристрелку. Все это предвещало контратаку, а у бригады уже почти не оставалось резервов.
Последний танковый взвод — это был взвод управления — он послал к переднему краю еще с наступлением ночи, когда наши бросились в атаку, чтобы во второй раз отбить у противника фольварк. В резерве у командира бригады остались только два отделения автоматчиков и рота крупнокалиберных зенитных пулеметов.
Людям, не искушенным в пауке воевать, кажется, что при ликвидации окруженных группировок огромный перевес находится на стороне атакующих. Это не так. Каждая дивизия, которую можно было снять с переднего края и в которой не было острой необходимости, немедленно отходила, ее спешно пополняли и направляли на запад, к Одеру. Советское Верховное Главнокомандование сосредоточивало силы, чтобы предпринять решительное наступление на Берлин; до начала его оставались считанные дни. По этой причине здесь, у Оксыве, нужно было приложить максимум усилий, чтобы окончательно разбить окруженную группировку немцев.
Генерал думал обо всем этом, сидя в небольшом, врытом в землю и накрытом бревнами блиндаже, все время поглядывая в стереотрубу. Пока что он видел только темноту да короткие вспышки далеких выстрелов, но вверху, в кругах линз, чернота ночи уже сменила свой цвет, начала понемногу блекнуть и сереть. Через четверть часа рассвет, и тогда решится, кто первым нанесет удар — мы или они.
Лидка, дежурная радистка, дремала, не снимая наушников. Рот у нее был приоткрыт, веки неплотно сомкнуты, и всем своим видом она напоминала чуткого зайца-русака в борозде. Генерал дотронулся до ее плеча. Девушка подняла голову и сказала:
— Я не сплю.
Генерал улыбнулся:
— Сейчас несколько минут действительно не спи. В случае чего позови. Я буду недалеко.
Он вышел из блиндажа в окоп, отыскал начальника штаба и приказал:
— Собери всех: поваров, писарей. Всех до единого. Никого не оставляй в тылу. Надо сформировать по крайней мере еще два отделения помимо автоматчиков. Командирами всех четырех отделений резерва назначить офицеров штаба. Роту зенитных пулеметов, которая нас прикрывает, перебрось вперед на опушку перелеска справа перед нами. Пусть займет позицию для ведения огня по наземным целям. Она должна отбросить немцев, если те прорвутся рядом с фольварком. Соедини меня с пулеметчиками прямой телефонной связью.
Генерал вернулся в блиндаж, сел к столу и принялся есть посыпанный сахаром черный хлеб, запивая его вчерашним кофе. Готовить было некому; ведь он сам отправил поваров на передовую.
Взглянув на часы, он убедился, что остается еще десять спокойных минут. Он снял мундир, побрился, умылся над ведром, попросил Лидку полить ему. Потом плотно набил табаком трубку и закурил.
Время было рассчитано правильно, он ошибся всего на несколько минут.
Немцы начали немного позднее. Со стороны фольварка теперь доносились частые, заглушающие друг друга разрывы снарядов. Генерал надел наушники и спросил:
— «Лиственница», я — «Висла». Что у вас там за шум?
— Я — «Лиственница», — немедленно послышалось в ответ. — Лезут на нас. Уже видны танки и наступающая пехота.
— «Лиственница», фольварк удержать любой ценой.
— Я — «Лиственница», понял.
Вместе со светом наступающего дня усиливался грохот боя. Уже были слышны нервная трескотня пулеметов и автоматов и гулкие пушечные выстрелы наших танков.
Генерал сдвинул один наушник с уха, чтобы он не мешал ему ловить звуки сражения, но с места не двигался и не подходил к стереотрубе. Он знал, что с минуты на минуту должна отозваться «Лиственница».
— «Висла», «Висла», я — «Лиственница». Меня обходят с правого фланга. Проникают в тыл, в направлении перелеска и дороги, идущей из оврага. Силы противника: взвод танков и примерно рота пехоты.
— Ясно, — не называя своего позывного, ответил генерал. — Держитесь, не горюйте.
Генерал произнес это уверенным и спокойным голосом. Могло показаться, что в его распоряжении по крайней мере рота танков. А на самом деле на краю перелеска были только эти девять зенитных пулеметов калибра 12,7 миллиметра. Пехоту врага они, очевидно, отбросят, но танки их сомнут, выйдут в тыл и споткнутся только где-то дальше, перед огневыми позициями артиллерии. Генерал поднял трубку телефона:
— Что у вас?
Командир роты зенитных пулеметов доложил:
— Заняли позиции, готовы к бою.
— Откроете огонь только по моей команде или только когда пехота противника будет в ста метрах от вас. Раньше себя не обнаруживайте.
— Слушаюсь!
Генерал подошел к стереотрубе, осмотрел предполье. Очевидно, солнце уже выглянуло из-за горизонта, потому что клубы пыли над фольварком были окрашены в нежный розовый цвет. Снаряды еще рвались там, но реже. Огонь немецкой артиллерии значительно ослаб. Не будь гитлеровцев на фланге, можно было бы подумать и о переходе в атаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279
Теперь наши окопались здесь, укрылись за остатками стен и прочесывали пулеметными очередями пространство, лежавшее перед ними. Утром они должны были нанести удар из фольварка и выйти к берегу моря. Атаковать предстояло утром, а сейчас еще ночь. Она неторопливо уходила, близился рассвет. Генерала беспокоил артиллерийский огонь, который гитлеровцы вели по фольварку. Огонь был, правда, не слишком сильный, но выстрелы раздавались каждый раз с нового места, и стреляли орудия разного калибра, принадлежащие различным батареям. Генерал на своем командном пункте прислушивался: он знал, что противник производит пристрелку. Все это предвещало контратаку, а у бригады уже почти не оставалось резервов.
Последний танковый взвод — это был взвод управления — он послал к переднему краю еще с наступлением ночи, когда наши бросились в атаку, чтобы во второй раз отбить у противника фольварк. В резерве у командира бригады остались только два отделения автоматчиков и рота крупнокалиберных зенитных пулеметов.
Людям, не искушенным в пауке воевать, кажется, что при ликвидации окруженных группировок огромный перевес находится на стороне атакующих. Это не так. Каждая дивизия, которую можно было снять с переднего края и в которой не было острой необходимости, немедленно отходила, ее спешно пополняли и направляли на запад, к Одеру. Советское Верховное Главнокомандование сосредоточивало силы, чтобы предпринять решительное наступление на Берлин; до начала его оставались считанные дни. По этой причине здесь, у Оксыве, нужно было приложить максимум усилий, чтобы окончательно разбить окруженную группировку немцев.
Генерал думал обо всем этом, сидя в небольшом, врытом в землю и накрытом бревнами блиндаже, все время поглядывая в стереотрубу. Пока что он видел только темноту да короткие вспышки далеких выстрелов, но вверху, в кругах линз, чернота ночи уже сменила свой цвет, начала понемногу блекнуть и сереть. Через четверть часа рассвет, и тогда решится, кто первым нанесет удар — мы или они.
Лидка, дежурная радистка, дремала, не снимая наушников. Рот у нее был приоткрыт, веки неплотно сомкнуты, и всем своим видом она напоминала чуткого зайца-русака в борозде. Генерал дотронулся до ее плеча. Девушка подняла голову и сказала:
— Я не сплю.
Генерал улыбнулся:
— Сейчас несколько минут действительно не спи. В случае чего позови. Я буду недалеко.
Он вышел из блиндажа в окоп, отыскал начальника штаба и приказал:
— Собери всех: поваров, писарей. Всех до единого. Никого не оставляй в тылу. Надо сформировать по крайней мере еще два отделения помимо автоматчиков. Командирами всех четырех отделений резерва назначить офицеров штаба. Роту зенитных пулеметов, которая нас прикрывает, перебрось вперед на опушку перелеска справа перед нами. Пусть займет позицию для ведения огня по наземным целям. Она должна отбросить немцев, если те прорвутся рядом с фольварком. Соедини меня с пулеметчиками прямой телефонной связью.
Генерал вернулся в блиндаж, сел к столу и принялся есть посыпанный сахаром черный хлеб, запивая его вчерашним кофе. Готовить было некому; ведь он сам отправил поваров на передовую.
Взглянув на часы, он убедился, что остается еще десять спокойных минут. Он снял мундир, побрился, умылся над ведром, попросил Лидку полить ему. Потом плотно набил табаком трубку и закурил.
Время было рассчитано правильно, он ошибся всего на несколько минут.
Немцы начали немного позднее. Со стороны фольварка теперь доносились частые, заглушающие друг друга разрывы снарядов. Генерал надел наушники и спросил:
— «Лиственница», я — «Висла». Что у вас там за шум?
— Я — «Лиственница», — немедленно послышалось в ответ. — Лезут на нас. Уже видны танки и наступающая пехота.
— «Лиственница», фольварк удержать любой ценой.
— Я — «Лиственница», понял.
Вместе со светом наступающего дня усиливался грохот боя. Уже были слышны нервная трескотня пулеметов и автоматов и гулкие пушечные выстрелы наших танков.
Генерал сдвинул один наушник с уха, чтобы он не мешал ему ловить звуки сражения, но с места не двигался и не подходил к стереотрубе. Он знал, что с минуты на минуту должна отозваться «Лиственница».
— «Висла», «Висла», я — «Лиственница». Меня обходят с правого фланга. Проникают в тыл, в направлении перелеска и дороги, идущей из оврага. Силы противника: взвод танков и примерно рота пехоты.
— Ясно, — не называя своего позывного, ответил генерал. — Держитесь, не горюйте.
Генерал произнес это уверенным и спокойным голосом. Могло показаться, что в его распоряжении по крайней мере рота танков. А на самом деле на краю перелеска были только эти девять зенитных пулеметов калибра 12,7 миллиметра. Пехоту врага они, очевидно, отбросят, но танки их сомнут, выйдут в тыл и споткнутся только где-то дальше, перед огневыми позициями артиллерии. Генерал поднял трубку телефона:
— Что у вас?
Командир роты зенитных пулеметов доложил:
— Заняли позиции, готовы к бою.
— Откроете огонь только по моей команде или только когда пехота противника будет в ста метрах от вас. Раньше себя не обнаруживайте.
— Слушаюсь!
Генерал подошел к стереотрубе, осмотрел предполье. Очевидно, солнце уже выглянуло из-за горизонта, потому что клубы пыли над фольварком были окрашены в нежный розовый цвет. Снаряды еще рвались там, но реже. Огонь немецкой артиллерии значительно ослаб. Не будь гитлеровцев на фланге, можно было бы подумать и о переходе в атаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279