Вкусный, ничего не скажешь, – с пышной, взбитой пенкой, но… Другой… Одно слово, – "растворимый".– Угощайтесь, Юрий Алексеевич, – произнесла Нина Максимовна. Она отошла и села в кресло. Плешаков взял серебряной ложечкой лимон, сыпанул себе ложечку сахара и стал, не торопясь, помешивать. Михайлов, севший напротив него, произнес:– Юрий Алексеевич… Я, конечно же, позвал вас не для того, чтобы обсуждать вопрос о персонале… Я думал над тем, что вы мне сказали и согласен – ситуация сложилась нехорошая… Скажу откровенно… Вы сейчас единственный кандидат на пост Председателя КГБ и я хотел бы услышать от вас, какие на необходимо предпринять меры, чтобы нормализовать положение?Плешаков, совсем не удивился такому началу, – (в душе он даже обрадовался, что Михайлов не стал тянуть резину и сразу перешел к делу). Изобразив на лице задумчивость, он взял чашечку и сделал маленький глоточек."Хороший кофе", – подумал он. Отхлебнув ещё раз, он поставил чашку на столик.– Думаю, прежде всего нужно с помощью моих сотрудников арестовать заговорщиков, – сказал он как можно тверже. – Это перво-наперво… Потом необходимо выступить по телевидению и объявить, что в стране готовился государственный переворот и до выяснения всех лиц, причастных к заговору, в стране вводится чрезвычайное положение! Это второе! И, третье… На основании твердой дисциплины и верховенства закона необходимо начинать строить жесткую вертикаль власти с приоритетом Союзной Конституции… Причем, всех несогласных объявлять сторонниками переворота и безжалостно с ними расправляться… Это третье!Михайлов во время этого короткого, но страстного монолога начальника Службы охраны смотрел на его властное, в суровых складках лицо и думал:"Права, права была Нина! Всё он знал и всё он просчитал!"Но в слух сказал спокойно и размеренно:– Безусловно, вы правы, Юрий Алексеевич… Но давайте подумаем, что мы можем предъявить в качестве доказательств подготовки заговора?Плешаков, снова было потянувшись к чашечке, удивленно замер и уставился на президента.– Пленку! – растерянно сказал он.– Пленку? – переспросил Михайлов. – А можно ли её считать доказательством готовящегося переворота, Юрий Алексеевич? Там ведь не идёт речь о каких-то насильственных действиях… Нет слов о применении антиконституционных мер и не предлагается свергать государственный строй… Сказано лишь, что надо заставить президента навести в стране порядок… Но против порядка, как вы понимаете, никто возражать не будет! Согласны? Кроме того… Подумаете… Как воспримут наши действия в республиках, на уровне руководителей и какова будет их реакция на введение чрезвычайного положения? И кто, по вашему, будет основным противником введения чрезвычайного положения в стране?Плешаков после короткого молчания широкими пожал плечами.– Думаю… Сейчас многие из руководства республик захотят урвать себе побольше самостоятельности… Это и Прибалтийские республики… И, Россия, конечно…– Россия… Опять Россия… Снова этот Бельцин! – воскликнула со своего места Нина Максимовна, трагично всплеснув при этом руками. – Почему, как только речь заходит о наведении порядка в стране мы постоянно натыкаемся на этого Бельцина?– Да… Россия! – кивнул Михайлов. – Тут вы абсолютно правы, Юрий Алексеевич! Кстати, а что по поводу Бельцина думают Тугго и Крюков? Они-то понимают, что Бельцин и для них камень преткновения? Бельцин ведь никогда не согласится их поддержать… Как вы думаете?Плешаков заколебался.– Таких сведений у меня нет, Алексей Сергеевич, – признался он.– Да? – Михайлов, казалось, был несколько расстроен таким ответом. – Ну, хорошо… Тогда давайте посмотрим, что мы имеем… На мой взгляд, сейчас существуют две проблемы… Первая… Мы не знаем планов заговорщиков и у нас нет веских доказательств заговора… Без них, как вы понимаете, любые наши действия рассыпятся, как карточный домик. И вторая… Необходимо срочно вывести вас из-под удара… Понятно, что основная цель заговорщиков – это я! Им нужно влиять на президента, необходимо подчинить меня своей воле… Но добровольно я на это никогда не пойду и они это понимают… И вот тут … (Михайлов внимательно посмотрел на сидевшего напротив Плешакова.) Тут у них остается только одна возможность… Сделать это через вас, Юрий Алексеевич…. Здесь у них лишь два пути… Либо сделать вас своим союзником… Либо, – Михайлов выдержал короткую паузу, – вас устранить …Он замолчал, осторожно поглядывая Плешакова, и Плешаков почувствовал, как жесткий воротничок накрахмаленной рубашки неприятно впивается ему в шею – только тут он, наконец, осознал, насколько сильно он увяз в этой непростой, можно даже сказать поганой ситуации, и насколько крепко держит его за горло Михайлов. Чтобы успокоиться, он взял со столика чашечку с остывающим кофе и мелкими глотками допил его. Михайлов заметил, как у Плешакова нервно подрагивает рука. Он усмехнулся – понял, что его слова достигли цели.– Не знаю каким способом, может это будет не физическое устранение, – добавил он как можно невозмутимей, – но определенные меры в отношении вас они обязаны будут предпринять… Если их, конечно, не упредить, Юрий Алексеевич… Как, вы думаете, что может быть для них достаточно веской причиной, чтобы они могли вам полностью доверять?Несколько секунд Плешаков хмуро молчал. Михайлов тоже молчал, но при этом он внимательно наблюдал за Плешаковым. Наконец, Плешаков произнес:– Думаю я должен предоставить какие-нибудь сведения… Например, какой-нибудь компромат на вас…– Ну… Совсем не обязательно… – раздосадованно протянул Михайлов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183