Он действовал от имени метаксистского правительства, которое незаконно. Для нас оно не существует. И потому он виновен в том, что действовал незаконно, а остальные виновны в том, что были с ним заодно.
— Да ведь он убил Хаджи Михали, — сказал один из литтосийцев. — В этом-то он, наверно, виновен.
— В его смерти — да, — возразил Нис. — Но не в убийстве. Нужно помнить, что это не одно и то же. Главное же — нужно выяснить, кто прислал их сюда.
— Нечего тянуть так долго. Что на них смотреть? Ведь ты же сам был при этом, — заговорили в толпе.
— Они-то не стали бы тянуть.
— Прикончить их — и все. Ты не прав, молодой орел, — говорили ему.
Нис помолчал немного, не сводя глаз с четверых метаксистов, и во взгляде его появилась неистовая прыть. Та самая прыть.
— Я прав вот в чем, — сказал Нис, обращаясь ко всем. — Как бы ни погибли Хаджи Михали и рыжий великан австралос , их смерть — не простая случайность.
— Хороша случайность, собаке под хвост.
— Не то важно, случайность или нет. Важно другое. Эти четверо — метаксисты. Они явились к Хаджи Михали, чтоб он помог им, метаксистам, укрепить метаксистское влияние в Греции и на островах. И нам важно узнать, кто же послал их. Это, может быть, стоит смерти Хаджи Михали.
— Да, да, я согласна с тобой. — Это сказала жена Сарандаки, которой вдруг ясен стал большой, жизненно важный, политический смысл» того, что произошло.
— Они говорят об эллинском правительстве, которое находится в Египте, — продолжал Нис. — Правительство должно быть выборным органом. У нас после Венизелоса не было выборного правительства. Диктатура метаксистов — вот все, что мы имели с тех пор. Но эти люди говорят, что их прислало правительство. Спросим же их о нем.
Литтосийцы ждали молча. Заговорил толстяк метаксист.
— Нас прислало правительство. Оно дало нам задание организовать вас для борьбы против железноголовых.
— И это все? Только для борьбы против железноголовых?
— Нет, — сказал вдруг самый молодой. Он не помнил себя от страха, и ему казалось, что он говорит именно то, что надо сказать. — Я скажу вам все. Мы должны были провести организацию сторонников правительства по всей стране. Это необходимо, чтобы оказать сопротивление железноголовым. И для того чтобы после окончания войны не наступил хаос.
— После окончания войны, — повторил Нис его слова. — Кто же дал вам такое право? Кто создал это правительство?
Толстяк понимал, что спор идет о жизни и смерти, может быть, даже о чем-то большем. И он боялся, как бы его спутники не запутали и не испортили дело, а потому он тотчас же вмешался опять.
— Кто-то должен действовать за рубежом, — сказал он. — Такая зарубежная организация Греции сейчас необходима. Выборов нельзя было провести, потому что Греция в руках железноголовых. Вот и пришлось назначить правительство.
— Значит, это опять-таки метаксистское правительство.
— Не совсем. Многие из его членов расходятся с Иоанном Метаксасом.
— Но метаксисты достаточно сильны в нем, раз они могли послать таких, как вы, чтобы укрепить здесь свое влияние. Видно, перевес на их стороне?
— Да ведь Метаксас умер, — раздраженно сказал тщедушный.
— Метаксас, но не метаксизм. А метаксизм недалеко ушел от политики железноголовых. Одна порода. Умирает человек, но не его политика.
— Интересы Греции должны быть выше всего. Предполагали же мы действовать совместно с мятежником Хаджи Михали. — Слово «мятежник» сорвалось нечаянно, и толстяк опасливо помедлил, но Нис был точно водопад, холодной, ровной струей журчащий по камням.
— Вы искали его содействия, — сказал Нис, — потому, что вы знаете, что вся Греция против метаксизма. Что существует целая организация, готовая к отпору метаксистам. И что мы не признаем метаксистского правительства. Никакого правительства не признаем, если его захотят нам навязать извне. Все равно, сейчас или после того, как железноголовые проиграют войну.
— Но если войну выиграют инглези , — сказал молодой, — они вправе будут делать, что захотят.
— А разве ваше метаксистское правительство утверждено англичанами? Разве так, метаксисты?
Они не ответили.
— Разве они доверяют вам? После того как половина из вас осталась тут, чтобы помогать железноголовым, а другая половина бежала только из страха перед старшим братом. И они доверяют вам? Они, непримиримые враги железноголовых?
— Да, — сказал тщедушный. — Доверяют. И вы должны доверять.
— Не верю, — резко крикнул Нис. — Я этому не верю. И ни в какое ваше правительство в Египте не верю тоже. Потому что инглези не позволили бы метаксистам разгуливать на свободе. Вы — фашисты, такие же, как железноголовые.
— Пора всем грекам быть греками, — сказал толстяк.
— Так говорил Метаксас. И он же преследовал греков за то, что они греки. Но больше этого не будет, метаксист. Скажи нам лучше, откуда вы узнали про Хаджи Михали и про тех, кто заперт в мэрии Литтоса?
— Нам сказали те, кто послал нас.
— Кто же это вас послал?
— Нам дали официальные полномочия.
— Кто, назови имя.
— Полковник Спатис.
— Это он рассказал вам о Хаджи Михали?
— Да.
— А он не упоминал имени Экса? Не говорил о человеке, который был послан в Египет отсюда?
— Нет.
— Кто такой полковник Спатис?
— Он командует полком в армии.
— Он командовал полком при Метаксасе?
— Да.
— Кто дал ему задание послать вас?
— Не знаю. Он полковник, военный, вот и все.
— Так он, может быть, просто метаксист.
— Не все ли равно? — сказал красивый, морщась, как от боли До сих пор он молчал. Его подбитый глаз весь запух. На щеке запеклась кровь, и капли свежей крови все еще сочились из виска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73