Как только кровь пробежала по нему пару кругов, покалывая его всего и пощипывая, телесная боль стала проходить, вернулись в полном объеме зрение, осязание и, к сожалению, обоняние — его точно вчера рвало. Но когда и, главное, куда, пока оставалось тайной. Судя по сильному запаху, рвало куда-то недалеко — хорошо, если просто на пол; у Джинна был всего один комплект постельного белья. Напрягая себя, сквозь головную боль он повернулся на запах и увидел рядом с тахтой медный кувшин с открытой крышкой. Сомнений быть не могло: запах шел из кувшина.
«А может, там просто многовековые какие-нибудь процессы закипели, — подумал Джинн. — И сейчас как раз старичок и вылупливается».
Он еще немного поразмышлял о том, насколько слово «вылупливается» правильное или даже вообще приличное, чем окончательно разрушил в себе всякую способность соображать. Тогда он привстал на локтях и заглянул в кувшин: ну так и есть! Процессы были вовсе не многовековые, а очень даже вчерашние процессы. Вернее — результаты этих вчерашних процессов.
«Вот она — изнанка жизни, — продолжал теребить свой чайный гриб утомленный удовольствиями Джинн, — надо бережнее относиться к организму и не мешать что попало. С другой стороны — хорошо, что кувшин под руку подвернулся, сгодилась посудка, начинает отрабатывать свою тысячу фунтов…»
Он медленно сполз с тахты и пошел с кувшином в ванную. Пока шел, подумал: а не выбросить ли его сразу на фиг, вместе с содержимым, — но почему-то кувшина стало жалко.
«И потом — его можно подарить кому-нибудь на день рождения, типа антиквариат. Вот кувшин пустой, он предмет простой, он никуда не денется. Ослику какому-нибудь подарю, если что».
В ванной он наполнил кувшин до краев и вылил содержимое в унитаз. Потом несколько раз его прополоскал и решил, что если насыпать в него земли и кактус посадить — будет круто. С этими мыслями он попшикал в пустой кувшин одеколоном (за отсутствием специального освежителя воздуха) и отнес его обратно в комнату — под стол. Потом поплелся на кухню — посмотреть, остался ли чай. На кухне он с удивлением обнаружил маленькую баночку растворимого кофе и вспомнил, что вчера в гостях, кроме Гришана и Лешего, у него был еще и писатель — кофе остался от него. Вскипятив в чайнике воды, он за полчаса выпил полбанки порошка и потихонечку начал оживать. Пока оживал, подумал, что Этна, доведись ей поучаствовать в тусовке, наверняка была бы очень разочарована, и со стыдом решил, что больше никогда-никогда. Чего никогда-никогда? Никогда не будет мешать портвейн с пивом и водкой без закуски.
В таком раскаянием состоянии его застукала по телефону мама. Мама звонила, чтобы узнать, как у сына дела. В подробности он вдаваться не стал, стараясь только, чтобы его заверения, что с ним все хорошо и он не болеет, выглядели не только убедительно, но и искренне. Мама в свою очередь сообщила, что отцу дали двухнедельный отпуск и они снова уезжают на дачу на две недели и готовы забрать с собой бедных котят и Джинна, чтобы те не томились в утомительной испачканной атмосфере большого города. И что с этой целью они заедут сегодня вечером около шести. Котят Джинн сдал без боя, а сам ехать отказался, сославшись на неотложные дела. Но клятвенно обещал в ближайшие выходные приехать их навестить, пусть даже и на электричке.
Ожил Джинн почти окончательно после душа и прямо с мокрой головой, все же не вполне еще ясной, уселся за стол, чтобы посмотреть новости и фронтовые сводки из Сербии. И именно в этот момент загудели в голове соседские сигналы точного времени, и почему-то именно в начале шестого, длинного, сигнала он нажал на выключатель удлинителя, от которого питалась вся его компьютерная составляющая, чтобы разом включить и сам компьютер, и монитор, и модем, и все остальное. Раздался оглушительный взрыв, посыпались искры, и комнату заволокло едким дымом. От взрыва Джинн опрокинулся через стул, и, хотя упал не затылком об пол, а просто плечом, еще недавно больная его голова снова затуманилась, и он отключился от действительности.
Краткое содержание пятой главы
Начало нового дня отрицательно сказывается на Джинне. Выясняется, что ночью его рвало в медный кувшин, и, проснувшись, он моет его водой, окончательно убеждая читателя в мысли о его, кувшине, полной пустоте. (Теперь, после публичного заявления писателя Сережи о том, что он, писатель Сережа, делает римейк хорошо известной книги, где из кувшина должен появиться джинн, который не появился, и явного выбора вялого Гены в главные герои, становится окончательно непонятно, о чем эта сказка, при чем тут быль и как из всего этого собирается выкручиваться автор.) Вымыв кувшин. Джинн помещает его под письменный стол, где, соприкоснувшись с оголенным электропроводом компьютера, кувшин вызывает сильный электрический разряд и взрыв, лишающий героя сознания. Однако взрыв взрывом, но извлечь хоть что-нибудь из пустого кувшина не позволит никакой взрыв.
Глава шестая,

в которой дует ветер
Так уж заведено, что когда на одной стороне земной поверхности ночь, то с другой стороны — обязательно день. И с другой стороны, когда этот день подходит к концу, наступает утро.
Дайва почувствовала себя плохо еще минувшим днем, на работе. Пришлось извиняться перед начальником, объяснять ему, что дело вовсе не в только что сделанном ей предложении — она действительно чувствует себя неважно, а к разговору можно будет вернуться завтра, когда ей станет лучше. До конца рабочего дня оставалось меньше сорока минут, и он сам предложил ей поехать домой и даже хотел вызвать такси. Но она заверила его, что справится за рулем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76