Вернее, первый труп убивал душу, а кинжал в нём — дух, затмевая ум чувством и разделяя нас от рассуждения. Но кинжал исчез, и второй труп должен был неминуемо появиться. Кинжал — для меня, нищий — для тебя. Логично? Вернее: логосно?
— Вполне, — подумав, сказал Киник. — Опять многоходовая комбинация. Я поразмышляю на досуге. Вообще, вдвоём продвижение идёт существенно быстрее. Я тебе благодарен. Спасибо.
— Ладно-ладно, — самодовольно усмехнулся Пилат. — Я хоть и не скиф, но тоже умею… размахнуться. А бывает, и подумать. — Пилат задумался, вспомнил нечто, от чего опустил голову. И добавил — Иногда…
Оба молчали. О каком в собственной жизни позоре каждый из них вспоминал?
— Хорошо! — первым заговорил Пилат. — Что ты там раскопал в трупе ещё?
— То, что он — труп.
— Так. Ты говорил. Дальше.
— А дальше вступает в действие сила, которая описывается законом: кто на что взирает, тот в то и преобразуется. «Милашка» в трупе должен был отлучить тебя от гетер, патриций — привести в Рим, а труп, то есть смерть, изменить тебя в… — Киник не договорил.
— Точно, — сказал Пилат. — Мысль понял. В нежить . Но— какую?
— А вот это я и хотел бы, тебе объясняя, понять сам. Или чтобы ты, объясняя, помог понять мне.
— Нет уж, объяснять будешь ты, — хлопнул по колену Пилат. — И даже доказывать. Это придаёт сил. Можешь считать, что я с тобой якобы не согласен. Издеваюсь над твоими предположениями, которые, как ты утверждаешь, мои. Итак, защищайся! Ха! И ещё раз: ха! Я что, должен был ещё перед поездкой в Рим совершить самоубийство? Уподобиться таким образом трупу до последнего волоска? С размозжённой головой?
— Вот оно! — обрадовался Киник. — Как раз этого мне и не хватало! Именно! Самоубийство .
— Перед поездкой в Рим? — как можно ехидней спросил Пилат.
— Самоубийство — это не обязательно верёвка на шее. Или прыжок головой вниз с фронтона самого высокого в городе храма. Есть и более утончённые способы.
— Это как? Верёвку на перекладине закрепить, а голову в петлю не сунуть? Или наоборот? Ходить по городу с петлей на шее? А второй конец сзади волочится?
— Почти, — сказал Киник. — Самоубийство это ещё и поставить себя в положение, — и притом безвыходное! — в котором тебя убьют. Даже в том случае, если ты кончать с собой уже раздумаешь.
— Да, — согласился в Пилате опытный воин и всадник кавалерийской алы. — Бывает, люди хотят с собой покончить, но духа не хватает. Так они горло подставляют. Например, собственному рабу. Множество примеров. Вошедших в историю в том числе… Или оставляют ряды своего манипула и сражаются впереди строя, пока их не зарубят. Бывает, до десятка врагов положит, прежде чем сам истечёт кровью… Согласен, у покинувшего строй надежды жить не остаётся… Даже если он победит всех, его ради авторитета дисциплины, согласно закону, — казнят. Вышедший из строя самоубийство уже совершил. Хотя, может быть, ещё жив.
— Да, это — верное самоубийство, — согласился Киник. — Но это быстрый способ. А есть ещё и другие. Во времени более растянутые, чем бой впереди линии манипула.
— Например?
— Например, редко кто из императоров, деспотов и властителей умирал своей смертью. Разве не так?
Пилат задумался.
— Спорить невозможно, — усмехнулся он. — Но… Но умирали-то горемыки, порой сопротивляясь. Значит, всё-таки жить хотели… Ах, да-да… — спохватился Пилат, вспомнив им же самим только что приведённый пример с покинувшим строй.
— Аналогия: жрицы богини домашнего очага Весты, теряя с тайным любовником свою девственность, точно знают, что их непременно выследят и заживо замуруют…
— Да, — кивнул Пилат, — все бабы — шлюхи.
И помрачнел.
— Да я не об этом, — с досадой воскликнул Киник.
— Что замолчал? — быстро справился с собой как мужем Пилат. — Какой из всего сказанного вывод?
— Это тебя надо спросить, — улыбнулся Киник.
— Да знаю я, чего ты от меня ждёшь, — как от боли поморщился Пилат. — Если мне всё время будет мерещиться он , плоть смерти, если этот кошмар заслонит мне жизнь, — имею в виду красоту жизни, — то я… или покончу жизнь самоубийством, или… полезу во власть ещё выше. Ибо это одно и то же.
— Да, — кивнул Киник. — А поскольку власть — это жестокость, то ты, попав в повиновение к трупу, будешь, к примеру, казнить тех, кого можно было бы и помиловать.
— Интересная мысль, — сказал Пилат. Но возразил — Римская власть — это не жестокость! Римская власть — это законность и справедливость.
— Мы же договорились: эту сказку оставим для историков, — серьёзно сказал Киник.
— Рискуешь, — сказал Пилат, возводя глаза к небу.
Но Киник безбоязненно продолжил:
— Пару дней назад в городе было казнено несколько человек. Приговоры утверждал ты.
— Разве были казни? — удивился Пилат.
— Святая невинность! — усмехнулся Киник. — Мимо тебя не проходит ни один смертный приговор. Ты утвердил приговоры и синедриона, и твоего ведомства, послал людей на смерть и этого даже не заметил!
— Постой-постой… — стал вспоминать Пилат. — Да, было такое дело. Как раз наутро после… объятий. Начальник полиции после доклада что-то м`ельком упомянул… Ты хочешь сказать, что это были… хорошие люди?
— Не знаю, — сказал Киник. — Вряд ли. Сомнительно, чтобы все. И даже, что хотя бы один из них. Но кто знает, может быть кто-то из них и не совершал ничего, по закону достойного смерти.
— Кто это был? — нахмурился Пилат. — Имя!
— Я же сказал — не знаю! — повторил Киник. — Я никого из них не знаю. Да и речь сейчас не об этом. Речь — о принципе. О тебе. А именно о результатах на тебя воздействия. Разве тебе свойственно утверждать приговоры, не разузнав, в чём людей обвиняют?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263